Пыхтя и едва не падая от усталости, ввалилась в дом и поняла, что что-то не так. Не встречали меня запахи готовящегося ужина, не слышна беседа грас Бонизы и дедушки. Неужели они, не дождавшись меня из школы, отправились меня искать? Я никого не предупредила о своих планах, ведь меня бы тогда просто не отпустили, но я частенько задерживалась с друзьями после школы, так что волноваться, вроде бы, не было причин.

Усталость как-то сразу отступила, и я выскочила в сад в надежде расспросить Фиолу, куда делись домочадцы, но эльфийка тоже пропала. Да что такое! Я уже начала подозревать какую-то беду, когда вернулась в дом. Заглянула в кухню, в гостиную, даже в туалет и в ванную – никого. Постучала в комнату грас Бонизы и дедушки – тишина. Хотя… Вроде за дверью дедушкиной спальни был какой-то звук. Не медля ни секунды, я распахнула дверь и в ужасе уставилась на открывшуюся мне картину: дедушка сидел на полу рядом с кроватью, его седые волосы и борода были всклокочены, и при этом он был самым натуральным образом пьян! Перепутать спёртый аромат смеси перегара и крепкого алкоголя – невозможно ни с чем. Да что произошло за то время, пока меня не было?!

Рядом с дедом стоял уже почти пустой хрустальный графин, который обычно хранился в шкафчике на кухне. За всё время, что я тут уже живу, я ни разу не видела, чтобы из него кто-то из домашних что-то наливал и пил, только Эни и грас Бониза иногда использовали алкоголь для пропитки пирожных, когда готовили. Что же произошло? Почему дедушка в таком состоянии? Что-то случилось с грас Бонизой или Фиолой? Почему-то сразу представилось, как они поубивали друг друга в пылу ссоры, но где тогда тела?

Отогнав от себя навязчивую картину странной женской драки, где соперницы были в столь разных весовых категориях, я стала думать. Единственный, кто мог бы прояснить что-то – это дедушка, но он прояснить сейчас ничего не в состоянии. Фиола вечно куда-то пропадала – от этой бабочки ничего иного и не ожидаешь, но грас Бониза – женщина ответственная. Если она куда-то ушла, то обязательно должна была оставить записку.

Рассудив так, я повнимательнее обследовала гостиную, а затем и кухню, и в кухне обнаружила записку. Грас Бонизу срочно вызвали в родной город по делу о наследстве. Как я слышала из разговора Эни с грас Бонизой, когда та только приехала, увольнялась она, чтобы сидеть с больной матерью. Да только мать умерла через пару месяцев, вот грас Бониза и смогла приехать к нам снова. А теперь, видимо, что-то случилось, что её так срочно вызвали. Что ж, теперь понятно, куда она пропала, но это никак не объясняет дедушкиного состояния. Придётся как-то самой приводить его в чувство, или хотя бы уговорить, чтобы он лёг в кровать и поспал. А завтра уже поговорим.

– Дедушка! – тихонько позвала я деда, вернувшись к нему в комнату. Не выдержав запаха перегара и паров алкоголя, раскрыла в комнате окно – ненадолго, всё-таки уже зима, и на улице было в районе плюс десяти примерно.

Дедушка Яков поднял на меня мутные глаза и произнёс:

– Эли! Эли, малышка… Ты меня простишь? Простишь ли ты меня когда-нибудь?

– О чем ты дедушка? – присела я возле него на корточки, гладя его по руке. – Мне не за что тебя прощать. Давай ты сейчас поднимешься и ляжешь спать, ладно?

– Есть за что, Эли. Это я виноват… Я виноват… Я виноват… Это я вас всех убил. Эли, ты простишь меня за то, что я убил тебя?

Дед поднял на меня глаза, полные слёз, и у меня защемило сердце. Он винит себя в гибели сына, его жены и ребёнка? Дедушка, между тем, обнаружив во мне внимательного слушателя, начал говорить, иногда сбиваясь на несвязные восклицания: