У нас должно быть свое место. Место в твоей церкви. Будет казаться, что это не нужно и не так важно. Но, это не так. Это одно из самых важных мест в нашей жизни. Молитвенное место в моей церкви.

Потому, что когда нет своего молитвенного места, тогда знай, что всегда будут искушения. У первого человека Адама было такое место. Место, которое он должен был хранить и оберегать. Но он посчитал, что это не нужно и что он может найти для себя другое место. Место, вне присутствия Божьего. И мы все знаем, что из этого вышло. Пришла в мир – смерть.

Он променял свое место, свою позицию на то, что он считал важным. Это всегда что-то видимое. То, что можно потрогать, то, чем можно насладиться. Однако, настоящее – всегда невидимо. Бог, ветер, воздух, сердце, мозги, лучи солнца (мы можем видеть лишь отражение и преломление лучей, но не сами лучи). И, конечно, любовь.

Он в один миг оказался там, где он должен был своим потом и кровью зарабатывать себе пропитание. Вроде только недавно был в неге Божьей любви, а сейчас должен пропалывать непослушную землю. Сорняки. Зной. Усталость. Пот. Плохие отношения с женой. Одиночество. Он променял вечное царство на минутное желание. Он думал он выбирает свободу, а выбрал рабство.

На этой неделе, я, случайным образом, познакомился с корейцами из Северной Кореи. Эти два маленьких парня работали у нас в церкви почти неделю. Обоим, как и мне, по 34 года, а весом, я один был тяжелее их обоих. (Не такой уж я и упитанный, скажу в свое оправдание…).

Мы вместе работали, отдыхали, шутили и ели. И вроде бы мы могли доверять друг другу. Ну, так мне казалось. Однако, перед тем как зайти в дом, чтобы поужинать, после рабочего дня, они несколько раз спросили, есть ли у нас в доме какие-нибудь камеры…

На протяжении всего времени они мне не могли поверить, что гражданин России может перемещаться по стране и за ее пределы без всякого особого разрешения от властей. Я уверял, что это вполне нормально и каждый может переехать в другой город, и ему не нужно об этом спрашивать кого-то. И не только в России, но в любой стране мира. И в частности, в Южной Корее. Не знаю, смогли ли они поверить мне в итоге?!?

Понимание того, что не нужно получать никакого разрешения, увы, не укладывалось в их головах. И для них «такое вызывающее поведение» граждан казалось странным, может даже чем-то не хорошим. По крайнем мере, так мне показалось.

Вот здесь кроется важная правда, когда человек изо дня в день находится только в мирском окружении, без света Слова и без Его присутствия, он начинает привыкать жить без благодати. И второе для него начинает казаться как тех северян, чем-то странным. Человек привыкает к жизни во тьме и к свету его уже не тянет.

Это случается не в одночасье. Постепенно. Так, чтобы мы не смогли увидеть большой разницы. Но к какой-то момент присутствие живого Бога становится уже ненужным. И человек забывает, как себя вести с Ним. Как реагировать на благодать. Просто теряет цель в жизни, а вместе с ней радость и покой.

Я смотрел на этих парней. Оба были похожи на двух маленьких муравьев, со смуглой от работы на улице кожей, но так свято верящих в свою страну, свою идеологию. И я думал, а что, если я родился бы там, какая бы жизнь меня ждала… мне хотелось просто обнять их.

Сказать, что мне так жаль, что они родились именно в Северной Корее, жаль, что они не видели ничего в своей жизни, жаль, что они не могут передвигаться без особого разрешения даже в соседнее село. Жаль, что они должны оставить всю одежду, подаренную им в России, потому что туда они могут заехать только в своей милитаризованной форме. Жаль, что они и половины обычной порции не могут съесть, просто потому что не привыкли есть как мы. Жаль, что они должны постоянно переживать, когда приезжает их начальник для осмотра работы. Жаль, что когда он приезжает они должны прятать то, стоящее, что у них есть от него. Жаль, что они сами этого не понимают, ибо не видели и не слышали ничего другого.