Очень и очень странно. Может, попробовать зайти с другой стороны? Какие-то факты обо мне всколыхнут воспоминания?

— Вик, прошу тебя, успокойся. — Алексей неверно истолковал моё минутное молчание. — Понимаю, что ты сейчас чувствуешь…

— Да? Ты когда-то терял память? — не удержалась я от колкости.

Он потёр лоб.

— А как же, конечно, терял! Однажды после вечеринки, когда напился до чёртиков. На следующее утро абсолютно ничего не понимал и не помнил…

— Кто я? — резко прервала я мужчину, глядя в глаза цвета тёмного шоколада. — Что делаю по жизни? Кем работаю?

Алексей вытянул вперёд руку и принялся демонстративно загибать пальцы.

— Тебе принадлежит сеть кафе «Му-му», треть акций компании отца…

— Стоп! — вырвалось громкое, и брат застыл с протянутой рукой.

У меня на секунду возникла перед глазами чёрно-белая картинка: официант, наклонившийся над столиком, с чашкой кофе в одной руке и мороженым в другой, ставит их на стол со словами «Ваш заказ “Му-му” с кокосовой стружкой и сиропом…»

— Я кое-что вспомнила!

Встревоженное выражение лица Алексея сменилось настороженным:

— Что именно?

— Своё любимое мороженое с кокосовой стружкой и сиропом… — я облизнула губы, словно пытаясь почувствовать его вкус. — Кажется, оно так и называлось, «Му-му».

Он как-то неестественно улыбнулся и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки:

— Вот видишь, кажется, к тебе уже возвращается память.

Почему-то мне в его голосе послышалась хрипотца, будто он больше растерялся, чем обрадовался. Но я не собиралась останавливаться на достигнутом. Может, ещё немного — и вспомню всё одним махом…

— Расскажи о семье. Об отце и матери, есть ли и другие братья или сёстры?

Послышался лёгкий вздох:

— У нас разные матери, и обе давно умерли, есть сводный брат Макс. Он помогает отцу управлять фирмой…

Мама умерла? Я тряхнула головой, пытаясь в который раз хоть что-то вспомнить, но тщетно.

В кармане брюк Алексея раздалась телефонная трель, но он проигнорировал звонок.

— …А ещё есть Фриска, твоя любимица.

— Кто?

На красивом лице брата вновь появилась улыбка, в этот раз естественная и открытая.

— Бишон-фризе. Ты без этой собаки даже в круиз не хотела ехать! Всё твердила, куда я без Фриски…

При упоминании о собаке в моей голове что-то щёлкнуло и тут же исчезло. Невольно я поёжилась.

— Тебе холодно? Может, попросить поднять здесь температуру?

— Нет, просто мне кажется, что я боюсь собак.

Алексей покачал головой.

— Это всё из-за амнезии. Фриска тебя обожает! Вот увидишь её — и всё сразу вспомнишь.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

— Ты говорил про лайнер и кораблекрушение… Я что, путешествовала одна? Но это невозможно, Лёша.

— Почему?

— Я точно помню, что не выношу одиночества. Кто-то ещё был со мной… Может, кто-то из знакомых? — почему-то эта уверенность появилась сразу. Из тёмных закоулков памяти на секунду всплыло чьё-то лицо и тут же растворилось во мраке. Я даже не успела понять, мужское оно или женское…

— Скорее всего, ты встретила кого-то на борту, с кем подружилась, — Алексей неожиданно закашлялся и, взяв со столика мой стакан с водой, сделал пару глотков. — Мы с отцом изначально были против этой поездки, но ты убедила нас, что хочешь наконец стать взрослой самостоятельной девочкой.

— Что-то не сходится, — я упрямо покачала головой. — Мне принадлежит сеть кафе и пакет акций — о какой тогда самостоятельности идёт речь?

Голос Алексея сделался глуше, выдавая волнение:

— Понимаешь, отец уже начал делить состояние. Ему действительно очень плохо. Двусторонняя пневмония дала осложнение на сердце. Сейчас его лечат дома, ты же знаешь… — он запнулся и закашлялся, — прости. Он ненавидит больницы… Лежит и твердит «Алекс, привези мою девочку обратно…»