– Как дела?

– Нормально! – поверхностно, скользяще ответил Сергей, про себя отметив, что было бы крайне здорово обсуждать примитивные бытовые проблемы по секретной связи.

– Что ты знаешь о теме «Суицид»? – вот оно, подумал Сергей, понимая, что он правильно предчувствовал намечаемую серьёзность разговора.

– Это секретная тема?

– Да.

– А что я могу знать о секретной теме?

– Ах да! Извини.

Неожиданно возникла пауза. Сергея настолько смутила эта пауза, что он стал взволнованно вслушиваться в себя, как будто канал мог каким-то образом затухнуть и часть информации до него просто не дошла. И во время этого вслушивания в голову полезла всякая муть, о которой он давным-давно забыл – с тех пор, как въяве распрощался со своим двойником.

По большей части она состояла из коротких обрывистых фраз или диалогов, из которых довольно сложно было вывести суть изрекаемого. Наиболее содержательным было общение между Сергеем и одним из двух обступивших его колоритных собеседников. Во время разговора все трое были разодеты, как артисты, играющие в спектакле о событиях средних веков: в шляпах с плюмажем, камзолах чёрного цвета, расшитых искрящимся бисером, штанах-буфах, застёгивающихся под коленом, и сапогах-ботфортах. Собеседники стояли в боевых стойках, положив правую руку на эфесы шпаг, и выкрикивали громкими вызывающими голосами обидные для противника фразы.

– Сударь! Вы оскорбительно посмотрели на мою даму!

– Какую из двух, сеньор?

– М-м… – затянул противник, и Сергей злорадно ухмыльнулся.

– На обеих! – вышел из положения противник.

– Вот жук! Чёрт тебя подери! – Сергей злобно посмотрел на своего собеседника, и ему захотелось бросить эту шпагу и набить ему морду кулаками.

– Кто такой жух? – противник непонимающе завертел головой, но потом нашёлся. – Вы меня оскорбили неизвестным словом! Этого я стерпеть не могу!

Противник бросил в Сергея заранее заготовленной перчаткой. Сергей нырнул вперёд, уворачиваясь от летящей тряпки, но вонзился подбородком в эфес шпаги, заботливо подставленный соседом слева, жизнерадостным толстяком. Ему показалось, что зубы его громко звякнули, как железный кубок о не менее железный поднос. В это время перчатка приземлилась точно на его физиономию, больно хлестанув по глазам и вызвав непроизвольные слёзы, что было с восторгом отмечено обоими соучастниками.

– Ха-ха-ха! Вызов не должен пролететь мимо! – объявил жизнерадостный толстяк, заостряя свои усы. – Вы просто обязаны драться с одним из нас! Впрочем, если хотите, можете драться сразу с двумя!

Сергею почему-то не хотелось драться ни с одним, ни с двумя. Ухватившись рукой за подбородок, он судорожно искал выход из создавшегося положения.

– Ты с кем там разговариваешь? – раздался спасительный голос Брадобрея.

– Так. Сам с собою, – ответил Сергей, внезапно придя в себя и успокоившись.

– Я подумал и решил, что делать вводную тебе одному, пожалуй, нерационально, – прервал затянувшуюся паузу Брадобрей. – Завтра в десять часов утра будет общий сбор сотрудников шести секторов, в том числе и вашего. Там я вам сообщу всё, что нам на сегодня известно по теме «Суицид».

– Может быть, хотя бы в общих чертах опишете ситуацию? Чтобы знать, к чему готовиться.

– Тема представляется очень неоднозначной. Поэтому, предварительная подготовка, озвучивание выборочных деталей, может создать предвзятость, которая способна исказить представление о реальном состоянии дел и привести к нежелательной оппозиции в мировоззрении.

– Я вроде бы всегда правильно понимал ваши соображения, каким бы каверзным ни было дело само по себе.

– Нет. Мне самому будет легче, если я смогу убедить тебя в том, как правильно понимать суть темы, несмотря на реакцию других участников совещания. Хуже будет, если сегодня ты мне поверишь, а завтра начнёшь сомневаться.