«Коллективная бровь удивления» – вот в чем дело. К сожалению, мы раз за разом уходим в сторону, пытаясь решить, действительно ли чей-то тон был снисходительным или действительно ли кто-то хотел кого-то оскорбить. Одна из главных целей этой книги – уберечь нас от напрасной драмы осуждения отдельных личностей и сфокусироваться на решении серьезных проблем на уровне общества.

Третий и последний урок из оплошности Байдена более обнадеживает: люди преодолевают свою микроагрессию. Это важный момент, потому что нам часто очень трудно говорить о пагубных моделях социального угнетения, стоящих за микроагрессией. Все боятся, что их сочтут расистами или сексистами. Когда ты злодей, никто не хочет с тобой дружить. Признаться в микроагрессии – значит ощутить себя в одном шаге от социального апокалипсиса. Но если смотреть на вещи шире и помнить, что в конечном счете речь идет о больших системах за пределами нас самих, то необязательно все сложится именно так.

Джо Байден извинился за свое глупое замечание. А два года спустя он стал вице-президентом Барака Обамы. «Броманс» Обамы и Байдена уже стал легендарным; в последние несколько дней своего правления Обама наградил плачущего Байдена президентской медалью Свободы, крепкими объятиями и титулом «мой брат». В одном интервью на их последней неделе Байден сказал об Обаме: «Он мне не нравится. Я его люблю»[9].

Наши самые незначительные действия могут ранить людей, которых мы любим: семью, коллег, президентов. Но они могут ранить и незнакомцев. Центральная идея микроагрессии состоит в том, что маленькие поступки, которые мы совершаем, будучи опосредованы большими социальными системами, могут причинить людям гораздо больший вред, чем мы могли бы подумать. Наша задача состоит в том, чтобы выяснить, насколько мы можем порицать себя и других за этот вред, как мы можем сосредоточиться на социальных системах, а не на отдельных лицах и, самое главное, как мы можем изменить наши общества, чтобы устранить большую боль, причиняемую маленькими ошибками.

Некоторые люди не верят в микроагрессию. Иногда они даже думают, что те, кто утверждает, что стал объектом микроагрессии, – просто чрезмерно чувствительные «профессиональные жертвы» (как сказал Билл О’Рейли), которые всюду выискивают невинные ошибки, чтобы поднять крик «Расизм! Сексизм!». Или, возможно, эти скептики могут понять, почему некоторые неуклюжие замечания, вроде оплошности Байдена с «артикулированным» Обамой, вызывают раздражение, но не видят смысла иметь специальный термин для подобного рода оплошностей или придавать им чересчур большое значение. Да, иногда люди говорят глупые, оскорбительные вещи. Но зачем тратить время на эти мелкие ошибки? Почему не отмахнуться от них, не научиться быть более толстокожими и двигаться дальше? Если ваша реакция на обсуждение микроагрессии напоминает что-нибудь из этого, то вы – скептик в отношении микроагрессии.

В 2014 году в статье в журнале City Journal, озаглавленной «Фарс микроагрессии», политический обозреватель Хизер Мак Дональд написала: «Быть взрослым – значит уметь отличать реальную проблему от тривиальной»[10]. Микроагрессия, по мнению Мак Дональд, – проблема тривиальная. Ее статья посвящена событиям в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, в ходе которых темнокожие студенты утверждали, что преподаватели обращаются с ними без должного уважения к их расовой принадлежности. Звездным примером Мак Дональд был семинар для докторантов, который вел профессор педагогики Вэл Раст. Среди других спорных моментов Раст, по-видимому, настаивал на том, чтобы учащиеся писали слово Indigenous («коренной») с маленькой буквы i, хотя некоторые считали, что оно заслуживает написания с заглавной буквы, как и термины для других культурных групп (Europeans, Midwesterners (европейцы, жители Среднего Запада)). Раст и его докторанты долго спорили по этому поводу, пока однажды Раст не похлопал одного из протестующих студентов по руке – действие, в котором Мак Дональд усматривает желание успокоить студента, но сам студент расценил его как намерение снисходительно отмахнуться от его жалоб.