Когда французы все-таки пошли по побережью вниз и разгромили в пыль Шинекдеди, им пришлось на марше вдоль берега постоянно наблюдать каботирующие суда, с которых скалились недобрые лица завсегдатаев губернаторских покоев Нью-Йорка. Лица нависали над телами, с которых свисали разного рода огнестрельные и холодные причиндалы, а прицепленные там же руки делали непристойные жесты. Этого испытания французы не вынесли и как-то незаметно для себя (левая нога же у всех людей короче правой на пару сантиметров, это всем отлично известно) стали заворачивать назад. И в конечном итоге завернули.

Так прошло пять лет. Совершенно ошалевший от нынешней загогулины своей биографии штатгальтер Голландии Вильгельм Оранский, внезапно ставший королем Англии и врагом Франции, так до сих пор еще и не отошедший от разборок в Европе с Испанией, Францией, Австрией, германскими княжествами и российскими союзниками Австрии, буквально рвал на всем теле волосы. Товарооборот колонии ни шиша не поставлял в государственное казначейство, но ежедневно поставлял проблемы с союзниками и противниками. К тому же Парламент не дал ему ни единого солдата, сообщив, что сейчас все войска нужны на войне с французами.

Королю пришлось унизиться до такой степени, чтобы вступить в экономическое партнерство с четверыми крепкими хозяйственниками, с которыми вместе он организовал акционерную Компанию обустройства Вест-Индских торговых путей. На средства этой компании был нанят пиратский босс 666—го левела Уильям Кидд, который мгновенно снарядил экспедицию и отправился в Новый Свет. Но там – в нью-йоркской гавани – уже никого не было. Кидд, в свое время также получавший помощь от Флетчера, теперь слал ему встревоженные письма: «Дядюшка, а где все?». Флетчер обиженно молчал и только дулся. «Собака ты, Вилли, собака, – определенно думал он при этом. – Одно слово, козел». Кидд дошел до Мадагаскара, но снова никого не нашел. Отрапортовал Компании, что миссия выполнена, и со спокойной душой ушел в свободный полет, благополучно вернувшись к пиратству. Денег он Компании не вернул. Через месяц пиратская вольница снова собралась вместе и перебазировалась на Мадагаскар, и там ее ждала совершенно другая история.

Война с Францией окончилась. На место Флетчера был назначен зануда и придворный шаркун лорд Белломонт, и все вернулось на свои места. В Лондоне Флетчера попробовали было взять за панталоны и привлечь к суду. Королевские прокуроры были весьма фраппированы, когда он устроил на процессе целый спектакль с криками «Простите меня, дурака старого, люди добрые! Не уследил!» – и безудержно каялся в том, что недолжным образом организовал контроль за исполнением условий выданных им каперских патентов. Действительно – кто бы мог подумать? – оказывается, его пираты грабили не только французские суда и не только в период ведения военных действий. Господи, как Ты мог допустить? Налоги? Да что вы, бросьте, какие налоги?.. Тут патенты, патенты-то, оказывается, были просрочены!.. Процесс длился около месяца и тихо сошел на нет. Сыграли тут роль флетчеровы миллионы, не сыграли, – истории не известно. Он удалился на покой, и более на ее страницах не появлялся.

Примерно через век, а потом через пару веков, опыт Флетчера пытались повторить губернаторы обеих Виргиний, Техаса и Аризоны. Но тут уже было поздно рыпаться. Железный монстр под названием «государство» зохавал Штаты довольно глубоко и начал переваривать. Как, собственно, и везде.

Мораль тут простая: основанная на общественном договоре анархия благоприятна для всех участвующих сторон, а государство есть зло и соттона. И аминь.