– Я так понимаю, выпить никто не хочет? – интуитивно уловил ход моих мыслей Шрин, – я считаю преступлением выливать в утилизатор лучший на планете груйс, но что ж поделать, возьму грех на душу, иначе Делли может и усомниться в моей легенде. Скорее всего ваши безопасники уже успели с ней побеседовать, и я надеюсь, что она повергла их в культурный шок, в красках рассказав, как мне удалось совратить сразу двоих офицеров Космофлота. Ну, ладно-ладно, не заводитесь, я делаю это ради вашей же безопасности. Вы же не станете спорите, что порой куда важнее сохранить не репутацию, а шкуру!

– Не припомню, чтобы сегодня нам угрожал кто-то кроме вас, капитан, – заметил ригорец, и зигзагообразная линия его рта приобрела еще более геометрически неправильную форму, что, вероятно, символизировало ироничную улыбку, но Шрин невозмутимо пропустил реплику старпома мимо своих заостренных ушей, и как выяснилось, это оказалось весьма мудрым решением. К моему вящему изумлению коммандер Рэнд отказался от дальнейшего «обмена любезностями», и в его скрежещущем голосе внезапно прозвучали примирительные интонации. Ригорец явно собирался прибегнуть к дипломатическим методам, и я со своей стороны ничего не имела против, но у меня присутствовали небезосновательные опасения, что применительно к таргоцианским наемникам тактика старпома может и не оправдаться.

– Признаюсь вам честно, меня тоже многое насторожило на звездолете, – после секундной заминки произнес Рэнд, – например, доктор Маркус отказался отвечать на мой вопрос о доноре для трансплантации костного мозга и не разрешил мне с ним встретиться. Довольно странно, что «Этернуму» удалось слетать на Ригор и обратно, но при этом до Земли он так и не добрался, и в Штаб-Квартире Космофлота до сих пор не получили ценнейшую информацию о природе аномалии. Я наблюдаю на борту немало новых лиц, но капитан отмалчивается, ссылаясь на занятость, а Греймара постоянно не застать на месте. Когда я узнал, что часть экипажа отправилась в увольнение, то попросил дока сделать мне медицинский допуск, и вот я здесь. Меня смутило, что капитан практически не глядя подмахнул приказ о включении меня в список… А в итоге я обнаруживаю, что энсин Бернович – одна из самых достойнейших офицеров Космофлота, которых мне только доводилось встречать, осмелилась на дезертирство, а капитан Шрин так и не добился от Майкрофта внятного ответа о результатах недавней миссии. Для выводов еще очень рано, но я согласен с капитаном Шрином – на «Этернуме» что-то творится, и мне это не нравится. Энсин Бернович, как старший по званию, я приказываю вам доложить текущую обстановку на звездолете, с поправкой на уровень секретности, конечно. Капитан Шрин не должен услышать от вас ничего такого, что впоследствии могло бы поставить Космофлот в уязвимое положение. Надеюсь, мы с вами друг друга поняли. Приступайте к докладу, энсин!

VII

На незримую долю секунду в моей голове, словно на ускоренном воспроизведении, прокрутился гипотетический сценарий, полностью исключающий неожиданное появление коммандера Рэнда в таргоцианском баре, и я вдруг с невероятной отчетливостью представила, как навсегда исчезаю на бескрайних просторах синей планеты, без сожалений оставляя в прошлом и Космофлот, и всё, что с ним так или иначе связано. И вот уже я больше не энсин Бернович, и возможно, даже не Бернович, а просто никому не известная землянка, чье имя уже никому не важно. Сумела бы я вынести уготованные мне испытания и стать по-настоящему счастливой вдали от своего привычного мира, или это была всего лишь наивная мечта, не способная воплотиться в жизнь по причине моей катастрофической неприспособленности к суровой реальности, подстерегающей меня за пределами звездолета? Мое стремление покинуть «Этернум» было скорее актом обреченной решимости, спонтанным поступком, основанным преимущественно на эмоциях, и сейчас, когда старпом вдруг напомнил мне, кто я есть на самом деле, я невольно почувствовала себя заложником ситуации. С одной стороны, я по-прежнему мечтала осуществить свой изначальный план и одним размашистым штрихом вычеркнуть из биографии годы службы в Космофлоте, но при этом ригорцу даже не потребовалось взывать к моей совести, чтобы я поняла, насколько эгоистичным выглядит сейчас мое поведение. Если до сего момента мне было стыдно перед ригорцем преимущественно за свои амурные дела со Шрином, то теперь я запоздало осознала, что нарушила присягу и предала даже не Космофлот, а конкретно Беггсора, Рэнда и всех тех, кто до сих пор продолжал в меня верить.