– Порой Шрин бывает совершенно невыносим, но он определенно не демон, – клятвенно заверила ригорку я, – но все равно советую быть с ним поосторожней.

Люк я открывала с замиранием сердца – больше всего я боялась опоздать с подмогой и не застать наемника в живых. Я не теряла оптимизма и старалась не думать о трагическом исходе, но в глубине души неумолимо нарастала тревога. Освещение в кабине поддерживалось за счет резервного питания, и глаза не сразу адаптировались к тусклому, приглушенному свету, а от угнетающей тишины мне мгновенно стало не по себе.

– Шрин! – дрожащим голосом позвала я, и лишь потом увидела, что за время моего отсутствие ничего не изменилось, и таргоциат неподвижно лежит в кресле пилота. Забыв про Гаруну, я склонилась к груди наемника и напряженно прислушалась.

– Он жив! – задохнулась от ликования я, когда мой слух уловил хриплое, неровное дыхание, – Гаруна, сюда!

– О, боги! Кто это? – в ужасе отпрянула ригорка и снова начала невнятно бормотать что-то на родном языке.

– Это раненый, который умрет, если ты немедленно не окажешь ему помощь! – жестко отчеканила я, и уже собралась перейти на демонический рык, чтобы вывести целительницу из ступора, но женщина на удивление быстро пришла в себя и без дополнительных стимулов с моей стороны.

– Я попробую, – скрипнула Гаруна, не иначе как волевым усилием превозмогла страх перед жутким существом, и наконец нашла в себе мужество прикоснуться к наемнику. Ее длинные, гибкие, похожие на паучьи лапки пальцы, задумчиво скользили по синей коже таргоциата, и еще через несколько минут ригорка внезапно заявила:

– Надо снять я с него одежду, так я ничего не пойму. Помоги мне!

В лязгающем голосе целительницы отчетливо звучали интонации профессионального медика – приказные, безапелляционные и прекрасно знакомые мне по общению с доктором Маркусом. Это несомненно был очень хороший знак, и я вновь обрела надежду на благополучный исход.

Гаруна тем временем не теряла времени даром, и теперь, когда она с головой окунулась в родную стихию, уже я почувствовала себя на вторых ролях.

– Его лучше не двигать! – после беглого осмотра заключила ригорка, – разрежь на нем одежду!

Для исчадия атака такое малодушие было совершенно недопустимо, однако, я невольно опешила и бестолково захлопала ресницами.

– Давайте-ка ты лучше сама, – предложила я, – вот, возьмите мультитул.

– Что взять? – непонимающе уточнила Гаруна,– а, это ножницы у вас так называются!

– Ну, вообще это не только ножницы, а универсальный инструмент, используемый в самых различных целях, – не удержалась от комментариев я, – короче, для тебя это ножницы.

Ригорка молча приняла у меня мультитул, заинтересованно покрутила его в руках и четким, выверенным движением разрезала на Шрине пропитавшийся синей кровью трикотаж. Несколько минут она сосредоточенно водила рукой по телу наемника, словно пальпируя внутренние органы, а затем начала один за другим снимать с себя многочисленные амулеты. Выяснилось, что это были не просто затейливые украшения, а вместилища целебных зелий – мешочки из кожи, колбочки из дерева и сосуды из полых рогов местных животных. Гаруна что-то долго перебирала, смешивала, взбалтывала, и по кабине шаттла вскоре поплыл ярко выраженный запах лекарственных растений –терпкий, насыщенный, немного приторный… На моих глазах и вправду творилось настоящее чудо, и я – дитя прогресса, могла лишь восхищенно наблюдать как в опытных руках сельской знахарки рождается волшебное снадобье.

На груди Шрина не было живого места от шрамов разной степени свежести – от застарелых до едва зарубцевавшихся, и Гаруна это безусловно заметила, но ничего говорить не стала. Первым делом ригорка тщательно обработала открытые раны, растерла остатки зелья по коже и вновь обратилась ко мне: