– Спасибо, сэр, – красноречиво скривилась я, – нам обоим известно, что мое повышение – это чистая фикция, и я не имею права носить эти знаки различия.

– Не такая уж и фикция, – самыми кончиками тонких губ улыбнулся Тер-Шелл, – я повысил вас в звании авансом, но после успешного завершения миссии в Шартаронской Туманности, ни у кого в Космофлоте не повернется язык сказать, что я поторопился с решением. На вас возложена колоссальная ответственность, но я уверен, что вы справитесь. В крайнем случае Генайя вас прикроет, не так ли?

– Не могу знать, сэр! – честно поведала я, – наша связь разорвана, я больше не чувствую присутствия Генайи… Не факт, что мне удастся снова войти с ней в контакт. Вдруг с Генайей произошло что-то страшное? Не нужно было Ил’Реми ставить блокировку, если бы у нас сейчас был рабочий транзистор…

– Поздно об этом говорить, коммандер, – достаточно жестко отрезал адмирал, и мне мгновенно расхотелось и дальше выдвигать свои бездоказательные теории, – мы должны отталкиваться от текущих реалий. Передатчика нет, связи с Генайей тоже, Рэнд в криокамере, но есть вы и ваш уникальный разум. Вы должны быть готовы, что у меня не будет возможности дистанционно координировать ваши действия, и вы останетесь один на один со своим заданием. Думаю, вы уже давно убедились, что всё редко идет по плану, поэтому в чрезвычайных ситуациях вам придется самостоятельно принимать решения. Я уже давал вам совет, но повторюсь еще раз – слушайте внутренний голос, коммандер Бернович, он подскажет вам, как поступить. И помните, Галактический Союз надеется на вас. А если без пафоса, то удачи вам!

С ответом я так и не нашлась. Наверное, я просто смирилась с неизбежным и в полной мере осознала, что меня ждет. Обратного пути не было, и я приняла это как данность.

– Сэр, у меня всё готово! – мелодичной трелью прозвенела драйда,– все необходимые протоколы установлены.

– Хорошо, – адмирал, наконец, оторвался от голодисплея и развернулся лицом к своему немногочисленному экипажа. Абсолютно черные, бездонные глаза, бледная до прозрачности кожа и пылающий, как тысячи солнц, имплант в подбородке – Тер-Шелл выглядел одновременно страшно и завораживающе, а его глубокий, красиво окрашенный голос звучал с мрачной торжественностью:

– Мы стоим на рубеже эпох. Мир меняется, и он уже никогда не станет таким, как раньше. Либо мы восстановим равновесие во вселенной, либо наша цивилизация погибнет. Объясните это шартам, коммандер Бернович!

– Я постараюсь, сэр! – вскинула голову я, – я принесла присягу на верность Галактическому Союзу, и для меня это не пустые слова. Вот только хватит ли у меня знаний и мужества, чтобы выполнить приказ…

– Оставить сомнения, коммандер! – не позволил мне впасть в рефлексию Глава Спецкорпуса, -вы делаете это ради всех нас, и я верю, что вы не спасуете перед трудностями. Спускайтесь в отсек для шаттлов, вы стартуете сразу после выхода из подпространства. Коммандер Ил’Реми, выставьте щиты на максимум и приведите орудия в боевую готовность – мало ли какие сюрпризы могут нас ждать. Всем удачи! Она нам сегодня понадобится!

Уже оказавшись внутри челнока, я внезапно поняла, что так и не спросила, как мне быть, если автопилот вдруг перестанет функционировать. Управлять космическими судами меня никто не учил – в Академии нам лишь объяснили, что в случае экстренной эвакуации, нужно бежать к спасательной капсуле и нажимать там на одну единственную кнопку. Все остальные премудрости бортовым администраторам, по мнения составителей учебной программы, были абсолютно ни к чему, поэтому обучение «канцелярских крыс» базовым навыкам пилотирования считалось нерациональной тратой времени и ресурсов. В итоге вышло так, что приборная панель шаттла представляла для меня сплошную «терра инкогнита», и отказ автопилота моментально превращал «карету в тыкву». Со своей стороны я могла только выполнить ряд примитивных операций вроде запуска двигателя и указания пункта назначения на основании ранее внесенных координат – больше ни на что у меня познаний не хватало, и чем отчетливее вырисовывалась передо мной неутешительная картина ближайшего будущего, тем быстрее таяла робкая надежда на благополучный исход. Наверняка адмирал Тер-Шелл предвидел мою отсроченную реакцию и заранее сплавил меня с глаз долой, чтобы не становиться невольным свидетелем очередной панической атаки.