Тогда мебель покупали только на базаре, и изготавливали её кустарным способом из натурального дерева и фанеры. Вид у неё был непрезентабельный, но служить она могла вечно. Наверно в столицах или на каких-нибудь базах, имелась мебель и лучше, но простые люди на неё никогда не рассчитывали – она была им недоступна. Родители купили новосёлам платяной зеркальный шкаф, с широким ящиком внизу. Бабушка подарила комод и невиданное доселе чудо – низкую и мягкую оттоманку с подушками и валиками по бокам – оранжевого цвета. Стол купили сами новосёлы. Какая прекрасная получилась комната! Пружинный матрас сразу сослали в угол – за шкаф, и прикрыли занавеской. На стол застелили скатерть, подаренную ещё в училище, и дождавшуюся своего часа. На этажерке красовались вышитые салфеточки Зоиной работы. Теперь она начала срочно вышивать большую салфетку на комод. Радость затопила хозяйку этой замечательной и уютной комнаты. Она готова была обнять весь мир. Когда у человека ничего нет, он довольствуется малым и его легко осчастливить. У них ещё много чего не было: электроплитки, на которой предстояло варить еду, кастрюль, чайника, столовой и чайной посуды. Зато, какое удовольствие было – постепенно покупать всё это. А пока приспособились к тому, что есть, им не привыкать. Но неисповедимы лабиринты жизни.

Не сразу заметила Зоя, что Витальку совсем не радует то, что радует её. И комнате этой он не был рад. Он скучал по своей матери, по той обстановке, в которой прожил всю жизнь. Вряд ли он и теперь понял Зою, которая пережила то же самое 4 года назад. Зато она его хорошо понимала, и не запрещала ему бывать на землянках чаще, чем ей хотелось. Утром он относил Серёжку к матери, а после работы, не заходя домой, шёл туда же. Приходил оттуда с Серёжкой на руках – хорошо навеселе, спустя 2 – 3 часа. Зое не могло это понравиться, но она пока терпела, надеясь, что он привыкнет к новому жилью. Умение промолчать в нужный момент, когда хочется накричать и хлопнуть дверью, для женщины – большое искусство. Этому надо учиться всю жизнь.

У Виталия, как и у его отца, была наследственная предрасположенность к желудочно-кишечным заболеваниям. Он иногда жаловался на боли и жжение в животе: кишки болят, говорил он тогда. По этому заболеванию он состоял на учёте в заводской поликлинике. Спустя пару месяцев после переезда, ему дали очередной отпуск и путёвку в Сочи. Зоя не возражала, и он поехал. Поездка с дорогой заняла почти месяц. Зоя ожидала увидеть его отдохнувшим и здоровым. Но муж приехал печальный и задумчивый. Едва поздоровавшись, он забрал мальчишек и отправился на землянки, а Зоя на вторую смену в садик. Придя с работы, она никого не застала дома и пошла за ними.

Виталька спал пьяный. Хотела его разбудить, но свекровь сказала, что он выспится и придёт. Зоя увидела на столе несколько больших групповых фотографий. Забрав детей и фотки, она отправилась домой. Уложив детей, она села рассматривать снимки, и увидела на всех кадрах, где было до 30 человек и более – рядом с Виталием молодую светловолосую женщину, одну и ту же. Шок! Она испытала шок. Ей всё стало ясно, но она не торопилась обвинять – не пойман, не вор, и она знала, что он может сказать в своё оправдание. Однако их совместная жизнь дала трещину. Он, всегда такой нетерпеливый муж, не привыкший считаться с её настроением или состоянием, не упускавший ни одной возможности остаться вдвоём, вдруг потерял к ней всякий интерес. Она поняла – он любит и тоскует. Зоя растерялась.

Теперь Виталька и дневал и ночевал у матери. Забрав из садика Лёньку, она поехала к Полине. Показала ей фотки. Та успокоила Зою: « Ездила и я по путёвке и видела, как там бабы на мужиков вешаются. И Виталька, может, клюнул на бабёнку, и сейчас скучает. Но никуда он не денется. С него не убудет. Мой Михайло как гулял! А потом домой приходил, и снова жили. Пережди, и всё наладится. Не поехал же он с ней, домой вернулся» – «Так она наверняка замужем, потому он с ней и не уехал» – была уверена Зоя. Вернулся-то он, вернулся, да не к ней, а к матери своей и сыновьям, подумала Зоя. «Забрать бы детей, и уехать бы куда-нибудь подальше», – впервые подумала она. Оставаться одной в своей уютной комнате не было сил.