Небольшой киоск у входа, пестревший объявлениями с расценками на торговые места, еще не работал, и я прямиком прошествовал на приглянувшийся двенадцатый ярус, где и «разложил товар купец». Торговцы всякой всячиной уже торопливо занимали облюбованные места, и я порадовался своему рассветному появлению. Наплыв ранних покупателей не заставил себя ждать, и через полчаса у меня остались только несколько игрушек. Кофе и столовый текстиль ушли «со свистом»: две резвых покупательницы едва не подрались из-за особо яркой скатерки. Неожиданно передо мной возникли три дюжих молодца, «одинаковых с лица» и, на почти чистом русском, настойчиво потребовали квитанцию на право торговли. Сославшись на утреннюю закрытость киоска по их продаже, я пообещал в течение ближайшего часа обязательно приобрести. После чего срочно продал оставшееся со значительной уценкой первому подошедшему клиенту и в полном счастье покинул трибуны. На вырученные деньги разбуженный «Малыш» купил супруге джинсовую юбку, мы по-царски пообедали в ближайшем ресторанчике, запаслись снедью в дорогу и залили бензина под завязку.

* * *

Далее до самой границы странствие протекало без всяких происшествий. Очередь из автомобилей и автобусов на польской стороне вытянулась на полдня как минимум. За время ожидания мы успели дважды перекусить закупленным провиантом, компактнее разместить весь транспортируемый груз в багажнике и на заднем сиденье, рассовать по разным углам множество аудиоколонок для плееров, чтобы они не выглядели торговой партией, и заныкать поглубже более двадцати выкидных Золингеновских ножей, предназначенных на подарки друзьям и знакомым.

С таможней проблем как раз не возникло, а вот пограничники изрядно осложнили нам жизнь. Уже после проставления в паспорта выездной визы внезапно выяснилось, что на сутки просрочен страховой полис на автомобиль. И нам предложил немедленно его оплатить в сумме 50 USD или 70 DM, на что мы ответили категорическим отказом, мотивируя отсутствием денег. Доллар в тот момент в Польше стоил 12 000 злотых, а после успешной варшавской распродажи и дальнейших трат у меня оставалось около семисот польских денег, каковые я и предложил наседавшему офицеру. Он резко озлобился и издевательски посоветовал прокатиться до Варшавы и купить там на эти деньги номер газеты «Правда», именно столько и стоивший. Следовать его совету мы не стали, мало того – обозлившийся «Малыш» обложил его «с головы до ног», на что погранец «затаил в душе некоторую грубость10» и отказался возвращать паспорта. Нас чуть не силой выдернули из автомобильной толчеи, и часа три мы провели около здания погранпоста на «штрафной стоянке». Наконец, поляки, видимо, успокоившись и поняв, что оплата им не светит, а может и просто мы им надоели, вернули документы. И с трудом втиснувшись в плотную очередь, со скоростью беременной черепахи мы поползли по нейтральной полосе в направлении белорусской границы.

Недосып предыдущей ночи сказался, и часам к десяти вечера обоих сморило. Тем более, что тесная вереница автомобилей двигалась рывками – проедет метров десять и стоит. Что мы только не предпринимали для борьбы с морфеем: включали на полную громкость автомагнитолу и пытались петь сами, болтали на всевозможные темы, но, то один, то другой, проваливались в глубокий сон. И именно на мосту через Западный Буг отключились оба. Причем, в целях безопасности, еще заранее заблокировали все двери и задраили окна. Так что добудиться нас у застопорившихся позади желающих поскорее пересечь границу не удавалось категорически.