У подножия леса уютно примостилась маленькая бедная деревушка. Она словно бы тихонько прикорнула на ступне у своего господина – безмолвная, полуживая, где не было видно ни людей, ни скота, кроме тех коз, с которыми Артуру уже довелось повстречаться.

Созерцая все это, мальчик даже как-то и не заметил, как перед ним на дороге возник темный силуэт.

«Наконец-то человек…» – подумалось Артуру. Он ускорил шаг. Ему не хотелось спать на улице, и он надеялся до заката солнца успеть прийти на постоялый двор или же, на худой конец, остановиться переночевать у каких-нибудь добрых людей. Юноша шел довольно быстро и вскоре он поравнялся с одиноким мужчиной, неподвижно стоявшим на дороге.

Вначале путник думал было порасспрашивать незнакомца про деревню и постоялый двор. Также ему пришло в голову спросить, не видел ли тот единорогов в небе. Все-таки если школьники покинули Троссард-Холл на единорогах, этот факт вряд ли мог остаться незамеченным для жителей деревни. Однако, к его большому разочарованию, человек оказался слепым – его глаза были перетянуты черной тряпкой. Незнакомец смотрелся ужасно неприглядно: в потрепанной рубахе и фетровой шляпе, с огромным горбом на спине, который будто бы придавливал его к земле. Лицо у него поросло рыжими жёсткими волосами, напоминавшими мочалку, а руки, казалось, были одна короче другой. Перед слепым на земле одиноко валялся маленький полотняный мешочек, наполненный медными монетками.

– Подайте на хлеб, подайте, добрый человек! – с акцентом заголосил он, когда услышал шаги Артура. Тому стало жалко нищего, и он расстался с одной из своих монеток. Венгерик со звоном упал на другие монетки в мешочке, и бродяга жадно потянул носом воздух, словно деньги могли издавать какой-либо запах.

– Не подскажете, по этой дороге я дойду до центра города? – вежливо поинтересовался у нищего Артур.

– Города! – язвительно фыркнул нищий, смачно сплюнув на дорогу. – Если нашу захудалую деревню уже величают городом, то меня, наверное, можно считать самим королем! – с этими словами мужчина грубо расхохотался, видимо, весьма довольный шуткой. Впрочем, он резко оборвал свой неприятный смех и уставился на путника, словно действительно мог его видеть сквозь повязку на глазах.

– Какой молодой голос! Ты, паренек, похоже, не из местных? – подозрительно спросил нищий, зачем-то вытянув вперед клюку, на которую ранее он наваливался всем своим весом.

– Если бы я был местным, то вряд ли спрашивал у вас дорогу, – с иронией заметил Артур, сделав шаг назад. Незнакомец ему явно не понравился.

– Хм… Справедливо, – согласился с ним нищий и махнул клюкой в ту сторону, откуда только что пришел Артур. – Я знаю, что в той стороне школярей1 учат… Ты, наверное, тот самый школяр и есть, не так ли?

Артур хотел, конечно, поспрашивать у местных жителей про единорогов и пропавших школьников, однако этот проходимец совсем не вызывал в нем доверия. Юноше показалось, что от незнакомца исходит какая-то смутная, не вполне понятная опасность. Поэтому он снова тихонько отступил, уже намереваясь улизнуть.

– Стоять! – неожиданно громким голосом закричал бродяга и угрожающе стукнул своей палкой почти в том месте, где стоял Артур. – Тебя в твоей школе разве не учили вежливости?

Юноша от неожиданности оступился и чуть не растянулся на дороге прямо перед нищим.

– Подайте на хлеб… – опять жалостливо затянул тот и поводил вокруг себя клюкой. Неожиданно у Артура создалось подозрение, что прохожий вовсе и не собирался его так просто отпускать.

– Больше дать не могу, – быстро сказал он и обошел бродягу. Однако тот чрезвычайно резво двинулся вслед за ним, несмотря на свои увечья.