Впрочем, на это решение действительно нужна была изрядная доля смелости, а мальчик пока боялся оставлять старую женщину. В каком-то смысле она полностью зависела от него, и Артур просто не мог бросить того, кто однажды принял его в свою семью. Мальчик надеялся, что когда-нибудь сможет обеспечить Левруде достойную старость, заработать столько денег, чтобы она ни в чем не нуждалась, и тогда уже он мог бы с чистой совестью отправляться в путь.

Юноша вышел из дома, пока Левруда спала. Она специально не стала вставать вместе с ним, чтобы дать ему возможность выбора. Ей не хотелось запрещать Артуру что-либо делать, даже несмотря на то, что она ужасно боялась вновь увидеть своего подопечного полуживым от побоев.

На улице стояла прекрасная солнечная погода; о вчерашнем буране говорили лишь огромные сугробы снега, которые за ночь увеличились, наверное, раза в два. Ясная погода была на руку Артуру; это означало, что он сможет при любом раскладе увидеть единорогов, пусть даже издалека. Ледяной воздух проникал в легкие и пробирался до самого желудка, заставляя дрожать все тело, однако мальчик почти не обращал на это внимания, ведь он уже мечтал о встрече с крылатыми созданиями.

Улицы утреннего города пустовали. И немудрено, ведь все старались быть ближе к площади и, наверное, уже со вчерашнего вечера занимали места. Многие мальчишки забирались на деревья и, как белки, свешивались с самых верхушек. Сотни жителей сидели сейчас на крышах собственных домов, облаченные в теплые тулупы, и пристально смотрели в подзорные трубы. Да, событие намечалось грандиозное.

Артуру удалось незамеченным пробраться к самой площади, которая напоминала сейчас огромный гудящий муравейник.

Инспектор с важным видом ходил взад и вперед, выставляя свой и без того огромный живот всем напоказ, и тыкал палкой тех, кто решался сделать неуверенный шаг вперед к центру площади. Один молодой человек с инфантильным горящим взглядом попытался тайком пробраться поближе.

– Куда? – пробасил инспектор и помахал у него перед носом палкой. Потом, сделав вид, что смягчился, протянул ему большую сухую ладонь и выразительно на нее посмотрел. Юноша с грустью покачал головой – денег у него, увы, не было.

– Бродяга! Пошел вон! – Инспектор отлично справлялся со своей миссией, которая казалась ему необычайно важной. Артур, благодаря своей ловкости, смог пробраться незамеченным мимо сурового блюстителя порядка, однако неожиданно он почувствовал, как кто-то грубо схватил его за руку.

– А ты не отличаешься умом и сообразительностью, старина… Разве я не ясно дал тебе понять, чтобы ты не появлялся в городе? – противным голосом поинтересовался Гэт.

Артур посмотрел по сторонам; к счастью, дружков его врага поблизости не оказалось. Что ж, в этом ему снова несказанно повезло. Артур резко выдернул руку и презрительно улыбнулся:

– Интересно, что тут делаешь ты? Не боишься, что снова начнется метель, и твоя мамочка будет тебя ругать?

Гэт яростно сощурился, с трудом сдерживая себя, чтобы не ударить противника. Однако, при всем желании, он не мог этого сделать, ибо вокруг было много людей, и, если вдруг начнется потасовка, его тут же отправят домой. Вдобавок ко всему мальчик пришел не один, а со своей матерью. Она стояла поблизости, облаченная в роскошную коричневую шубу из соболя: напомаженная, надушенная и невероятно довольная собой. Кажется, она с кем-то вела непринужденную беседу.

– А где же твои приятели, Гэт? Или они тоже не узнали тебя в таком девчачьем наряде? – продолжал издеваться Артур, с наслаждением наблюдая за тем, как лицо его врага приобретает бордовый оттенок. Действительно, Гэт был облачен в женственное манто белого цвета, впрочем, невероятно дорогое. Мать приучила сына к тому, что в жизни надо иметь только все самое лучшее, при этом не прилагая ни малейших усилий.