Инспектор стукнул еще раз. В смешении света и теней ему показалось, что стена чуть прогнулась. Он прижал ладонь к штукатурке и тихонько надавил. Стена под пальцами подалась, щелкнула, как треснувшая кость, и от нее, отскочив, отвалилась панель примерно в фут шириной и в полфута высотой. За панелью открылась неглубокая ниша, в которой что-то влажно блестело. Маклин опять достал фонарь и направил луч в нишу. На свернутом листке пергамента лежало тонкое серебряное кольцо, а за ним, в прозрачной склянке, словно образец в кабинете биологии, – человеческое сердце.

– Ничего лучшего не нашлось?

Ворчун Боб прохаживался вдоль стен чуланчика, где разместили следственный кабинет, и ворчал без умолку. Маклин молча стоял посередине. Здесь, по крайней мере, имелось окно, выходившее на задний двор здания. На белой доске напротив окна сохранились записи от предыдущего расследования: давно забытые имена, сначала обведенные кружком, потом перечеркнутые. Тот, кто их записывал, унес маркер с собой, и губку тоже. Два маленьких стола остались: один задвинут под окно, другой посреди комнаты – а вот стулья давно вынесли.

– А что, мне нравится. – Маклин пошаркал ногой по ковролину и прислонился к единственной батарее отопления. От нее шло тепло, хотя снаружи солнце пропекло улицы насквозь. Наклонившись, инспектор попытался переключить термостат на ноль, однако хлипкий пластмассовый рычажок отломился у него под рукой. – Гм, удобствами придется заняться.

Их отвлек стук в дверь. На пороге возник молодой человек. Он подпирал коленом груду коробок, пытаясь высвободить руку. Костюм на юноше был с иголочки, ботинки начищены до зеркального блеска, свежевыбритое лицо напоминало румяную луну, коротко стриженные светло-рыжие волосы отливали шелком, как подростковый пушок на щеках.

– Инспектор Маклин?

Маклин кивнул и подхватил верхнюю коробку, пока парень не рассыпал содержимое по всему полу.

– Детектив-констебль Макбрайд, – представился юноша. – Старший суперинтендант Макинтайр направила меня к вам для помощи в расследовании.

– В котором?

– М-м… она не говорила. Сказала только, что вам не помешает лишняя пара рук.

– Ну, не стойте в дверях, тепло выпускаете.

Маклин опустил коробку на пол у ближайшего стола, а Макбрайд поставил рядом вторую и стал осматриваться.

– Стульев нет, – заметил он.

– Похоже, ее величество прислала нам в помощь чрезвычайно наблюдательного констебля, – съехидничал Ворчун Боб. – От него ничто не укроется.

– Не обращайте внимания на сержанта Лэрда. Он просто завидует вашей молодости.

– Э-э… слушаюсь. – Макбрайд запнулся.

– Как вас зовут, детектив-констебль Макбрайд?

– М-м… Стюарт, сэр.

– Ну, Стюарт, добро пожаловать в команду. Мы оба тебе рады.

Юноша, приоткрыв рот, переводил взгляд с инспектора на сержанта и обратно.

– И не стой с таким видом, будто тебя отшлепали. Иди-ка, раздобудь нам стулья, малыш, – заявил Ворчун Боб, чуть не силой выставил констебля из кабинета, закрыл за ним дверь и только тогда расхохотался.

– Ты полегче с ним, – предупредил Маклин. – На другого помощника надежды мало. И такой хорош. По крайней мере, будет хорош. Первый год службы делает сыщика.

Маклин открыл одну коробку, вытащил толстую стопку папок и сложил их на стол: нераскрытые ограбления за последние пять лет. Инспектор вздохнул. Меньше всего хотелось рыться в старых протоколах об украденном добре, которое уже никогда не разыщут. Он взглянул на часы и вспомнил, что с утра забыл их завести. Снял браслет с руки и принялся крутить кнопочку завода.

– Который час, Боб?

– Половина третьего. Знаешь, теперь есть такие новомодные часики, у них внутри батарейки. Заводить не надо. Подумай, не обзавестись ли тебе такими?