- Удалось, - кивнул Галбрейт, внимательно следя за реакцией Евы. – И он раз за разом твердил только одно слово – целитель, целитель, целитель…

- Может, светлый видел, как Брукс пытался спасти сперва генерала, а потом лечил меня? – ей было вовсе не жаль Винстона за его скверный характер, но она прекрасно понимала, как опасны даже косвенные подозрения. Любое неосторожно брошенное слово может стоить ей жизни. – Но если рассматривать причастных, то ведь, помимо меня, там была Хелен и еще с пару десятков других эпигонов…

- Верно, - довольно усмехнулся Равен и бросил на стол оставшиеся папки. На одной отчетливо читалось имя маниакальной охотницы Хелен Коллман, на другой – Ева Рид. – Тебе удалось оправдаться, показания Хелен тоже не вызывают сомнений, однако нет ни одного свидетеля, кто бы подтвердил, чем она занималась в лабиринте…

- А как же ваши вороны и симбионты? – с вызовом стрельнула зелеными глазами шпионка и тут же наткнулась на осуждающий взгляд Советника. – Вы сомневаетесь в Хелен?

- Я во всех сомневаюсь, дорогая Еванджелина, во всех!

В этом заключался основной парадокс жизни в Амхельне. В природе адептов Тьмы превыше всего стояли свобода желаний и первобытных инстинктов. Но, захватив власть, адепты Тьмы, казалось, забыли саму суть свободы. Почти каждого подвергали проверкам, и каждый шаг контролировали свыше. Впрочем, если тебе нечего скрывать от Лорда Орла и его планов, то и опасаться нечего.

Понимая, что большего от Советника не добиться, Ева снова опустила глаза на дела эпигонов.

- Тогда почему среди всех стражей поместья генерала вы выбрали именно этих? – Рид вернулась к папкам с именами Эд Пирс и Карен Лисс.

- Потому что только эти двое – адепты Тьмы родом из Эстера, - недовольство Советника отразилось пронзительным карканьем воронья за окном кабинета.

Ева нахмурилась следом за куратором, всматриваясь в изображения истощенного блондина с затравленным взглядом и девушки с темным каре. Когда Эстер огородился барьером, Лунный карьер – тюрьма, оставшаяся за пределами города, подвергся штурму, и заключенные оттуда подались в бега. Среди них были и эти двое, как поняла Ева по беглым записям в начале дела. И если особа с хитрыми черными глазами не вызвала у шпионки никакого интереса, то светловолосый парень почему-то приковал взгляд Евы.

- Вы что-то вспомнили, Еванджелина? – голос Галбрейта как будто выдернул ее из небытия, и Рид, наконец, осознала, что она сама сейчас проходила очередную проверку. Девушка пробежала глазами по способностям блондина-эпигона, но эти строки были замазаны черным маркером, так что слов было не разобрать.

- Нет, Советник, ничего, - наконец, ответила Ева, осмелившись ответить взглядом на подозрение, читаемое в темных глазах Равена.

- Хорошо, я верю вам, - вдруг он улыбнулся, и от этой улыбки у Рид мурашки новой волной побежали по спине. – Идите за мной…

Ничего не понимая, Ева безвольно проследила, как Галбрейт быстрым движением руки хватает свою трость и пересекает пространство кабинета. Советник не закрыл дверь, и Рид недолго думая подскочила и бросилась следом за ним. Стараясь не отставать, Ева гадала на каждом повороте, куда вел ее Равен – сперва были подозрения насчет темницы, но, когда он прошел мимо лестницы, ведущей в подземелье, девушка предположила, что, возможно, куда-то на очередной допрос симбионтом. Но и крыло мозгоправов вскоре осталось позади. Наконец, когда Галбрейт миновал парадный выход, Ева стала догадываться о пункте назначения, но по-прежнему не понимала, что они там забыли.

- Действуем по плану! – коротко процедил Равен стоящему у прохода на трибуну эпигону. Мужчина с короткой стрижкой и безразличным взглядом тут же кивнул и куда-то скрылся, в то время как Советник терпеливо ожидал, как Ева поспеет за ним.