Я, признаться, её на улице бы встретила – мимо прошла. Я же её с выпускного вечера не видела. Надя утащила нас в кафе, усадила, угостила. И пока Тошка расправлялся с круассанами, а я лакомилась кофе-латте, рассказала мне о себе.

Муж у Нади погиб в автомобильной катастрофе, когда ехал с дачи. Надя лежала в роддоме на сохранении и от горя потеряла ребенка. Очень тяжело всё это переживала. Муж был состоятельный человек, бизнесмен, она работала экономистом в банке у его знакомого. Вскоре её сократили в банке. Наде пришлось искать работу, это её вывело из депрессии. Сейчас она второй месяц в крупной фирме работает экономистом, вполне освоилась. Хозяин стал хвалить её работу и оказывать знаки внимания, пока ни к чему не обязывающие.

– Пока не понимаю, чем я должна помочь Наде? Сосватать её с этим ухажёром?

– Нет, Марина. Дело здесь не в нем. У Нади, как она выразилась, «две мамы и ни одного папы».

– Это как?

– У неё только мать-одиночка и тётя, сестра матери. О своём отце Надя никогда не ничего не знала. А недавно услышала один разговор, из которого поняла, что её отец жив и где-то рядом с ней. Теперь она думать ни о чем не может, кроме того, как найти отца.

– И найти его она хочет в тайне от матери и тети, а также – от него самого?

– Маринка, ты у нас – детективный гений! Я ей посоветовала обратиться к тебе, ведь дело это тонкое, семейное, а ты уже столько всяких секретов распутала! И никому ничего не разболтаешь. Ведь правда? А Надя заплатит, даже не думай отказываться. А то ещё заподозрит, что халтурить будешь. Так можно ей дать твой телефон?

– Ладно. Но если я папашу вычислю, имей в виду, Танечка, тебе тоже не разболтаю.

– Переживу. Как-то я обходилась без этого всю жизнь? Всё, пора звать моих мужичков, да ехать домой.

– Погоди, а как прошло собеседование?

– Ой, а я не сказала? Приняли Максима, и оклад хороший дали.

– Молодец Максим! Поздравляю! Пойдем, хоть одним глазком на Алиску взглянешь.

На цыпочках подруги прошли из кухни в комнату, осторожно приблизились к кроватке, завешенной от окна пеленкой – и встретили внимательный взгляд проснувшегося ребёнка.

– Ой, ты, лапочка моя, Алисочка! – Марина вынула дочку из кроватки. – А мама думала, что ты спишь! Посмотри, к нам тётя Таня приехала.

Алиса спросонья не склонна было радоваться незнакомой тёте, а накуксилась и прижалась теснее к маме. Годовалая Алиса весила на полтора килограмма меньше Саши в этом же возрасте, и Марина гораздо чаще держала её на руках.

– Господи, маленькая какая, хорошенькая! – Умилилась Татьяна. – Вот уж не думала, что ты дочку Алисой назовешь, никогда тебе это имя не нравилось.

– У чужих не нравилось, а на свою посмотрела – такая хитренькая, рыженькая. Прямо как Лиса-Алиса. Сначала в шутку называли, а потом привыкли.

– На кого же она похожа?

– Кажется, на бабушку Андрея. Она светло-русая была, а глаза – карие. Но мама говорит, что на меня тоже похожа. Не хнычь, моя дорогая, сейчас кормить буду.

– Ой, Маринка, я убегаю! – Таня быстро чмокнула подругу в щечку. – Не провожай нас, калитку захлопнем. Пока!

Алиса успокоилась и даже сделала ручкой «пока».

– Счастливо, Таня! Вещи не забудь!

Маша играла с Алисой, пока Марина готовила на кухне.

«Потягученьки, порастушечки», – напевала Маша, поглаживая Алису по животику.

Алисе нравилось, она широко улыбалась своей тетке, взмахивала ручками. В её лексиконе, состоящем из «мама», «баба», «папа», «кака», первое сложное слово было «Маха» – Маша.

– Свою не хочешь завести? – Спросила Марина. – А то моя скоро тебя мамой станет называть.

– Пока нет, Олег и слышать не хочет, но, может, к Витиным семи годам я его уговорю вот на такую девчулечку-красотулечку. А ты что, ревнуешь? – Маша подняла на Марину удивленные глаза.