Тогда мне было 43 года и шестнадцать лет судейского стажа. Но, не кокетничая, реально оценивая себя, я искренне считал в то время, что не готов возглавлять городской суд. Там работали по двадцать и более лет такие корифеи, опытнейшие судьи, прошедшие все этапы судебной системы, что я, как мне казалось, не смогу вписаться в этот мощный, авторитетный коллектив.

Скорее потому, что повернуть назад уже было нельзя, чем от стремления сделать карьеру, я прошел все необходимые формальности, до самого последнего момента уверенный, что эти «смотрины» окончатся не в мою пользу.

Но… в июне 1981 года я был избран председателем городского суда.

Этому предшествовала моя последняя наивная попытка уговорить Николая Александровича Ермакова, восемнадцать лет руководившего городским судом, не уходить на пенсию. Ему был всего 61 год и, насколько я знаю, уходил он абсолютно добровольно, по состоянию здоровья.

Этот большой, во всех смыслах, человек, милейший добряк, которого все любили и уважали, похоже, сам выбрал себе преемника. По крайней мере, у меня осталось такое впечатление от многих с ним встреч, в том числе и по этому поводу. Он почему-то был уверен в моих способностях и не скрывал своего удовлетворения моим назначением.

Уровень председателя областного и приравненного ему суда весьма высок, а Ленинградский и Московский городские суды, как суды городов федерального значения, всегда занимали особое место в судебной системе по объему, масштабу, сложности дел. Поэтому и отношение различных руководящих структур к ним было пристальным и постоянным. С одной стороны, эти суды, безусловно, олицетворяют большую власть в субъектах Федерации, но на них возложена и огромная ответственность.

Есть разные варианты вхождения во власть: энергичный рывок наверх или последовательное преодоление каждой служебной ступени. Первый вариант чаще используют яркие, амбициозные, без комплексов личности, не считающиеся с конкурентами, нередко вытесняя своим напором и с чьей-то поддержкой предшественника, вынужденного уступить свое место досрочно. Второй вариант для людей, видящих конкретную цель, соизмеряющих свои возможности, обладающих профессиональным и административным опытом, порядочных и разумных. Объединяет тех и других общий знаменатель – они хотели и хотят быть во власти, и чем выше – тем лучше, и они к ней идут, по-разному, но вполне осознанно.

Но есть еще один, парадоксальный вариант: власть как бы сама сваливается на плечи человека, и он ее несет, постепенно подрастая до ее уровня. Он начинает соответствовать своей должности далеко не сразу. Внутренний психологический дискомфорт остается достаточно долго.

Явно переоценивающий себя нередко разочаровывается из-за неизбежных неудач и провалов и быстро сгорает. Недооценивающий себя человек, оказывающийся во власти, стойко воспринимает объективные трудности, а в каждом успехе видит подарок судьбы, добавляющий ему уверенности в своих силах.

Естественно, несколько лет я находился именно в таком состоянии. Помогали мне прежде всего коллеги– судьи, с которыми мы вели судопроизводство. Имея равный статус, мы хорошо понимали друг друга. Не последнюю роль сыграло то, что я в одинаковой степени освоил уголовное и гражданское право и процесс.

Организационные вопросы мне помогали решать ветераны городского суда и мои заместители, которые всегда весьма самостоятельно руководили своими коллегиями.

Некоторые считают должность председателя областного или приравненного ему суда политической и глубоко в этом заблуждаются. Если бы это было так, то ротация председателей судов субъектов Федерации проходила бы так часто, как меняется власть в регионах или социально-политические условия в стране.