11.

В соответствии с такой характеристикой учения Христа, может быть приведена следующая цитата уже упомянутого автора: «Его задокументированные слова и дела, когда Он находился на земле … являются для нас декларацией Законодателя». В Ветхом Завете Всемогущий Бог сначала продекларировал Десять Заповедей на горе Синай, а в дальнейшем они были записаны. Христос сначала проповедал Благую Весть, одновременно дающую надежду и закон в Нагорной проповеди, а затем Его Евангелисты записали ее. В дальнейшем, когда Он проповедал Благую Весть, Он проводил параллели к Десяти Заповедям. И Его стиль, кроме того, соответствует полномочиям, которые Он принял на себя. Этот стиль имеет показательные и строгие характеристики принадлежности Христу; Он говорил, как никакой другой человек не мог говорить. Заповеди Блаженства, с которых началась Его Проповедь, – образец того непередаваемого стиля, который соответствует, насколько человеческие слова могли соответствовать, Воплощенному Богу.

«Но не в этом особенность стиля Нагорной Проповеди. Все евангельское есть особенное, отличимое от любой другой части Священного Писания, показывающее себя в важных декларациях, канонах, сентенциях или изречениях, таких, какие выдвигают законодатели, а комментируют законники. Несомненно, все, что наш Спаситель сказал и сделал, характеризуется одновременно простотой и тайной. Его символические действия, Его чудеса, Его притчи, Его ответы, Его пророчества, – все это есть представления в зачатке законодательных актов, данных для развития впоследствии, это код божественной истины, которая должна была всегда быть перед человеческими глазами, чтобы стать темой исследования, интерпретации и руководством в дискуссии. «Истинно, истинно говорю вам», «но я говорю вам» – это признаки высшего Учителя и Пророка.

«И поэтому Отцы Церкви говорят о наличии Его учения. «Его изречения, – замечает Святой Иустин, – были кратки и сжаты, ибо Он не был ритором, но Его слово было облечено Божественным авторитетом». И Святой Василий также говорит подобным образом: «Каждое дело и каждое слово нашего Спасителя Иисуса Христа – канон благочестия и добродетели. Когда ты вслушиваешься в Его слово или вглядываешься в поступок Его, то не делаешь это, как будто между прочим или в простой и плотской манере, но вступаешь в глубину Его размышлений, становишься причастником истин, мистически являющихся тебе» [3].

12.

Более того, хотя известно, что развитие Откровения продолжалось на протяжении всего ветхого устроения вплоть до самого конца служения нашего Господа, с другой стороны, если мы обратим свое внимание на происхождение апостольского учения после Его Вознесения, мы окажемся не в состоянии определить исторический момент, когда рост доктрины прекратился, а Правило Веры было раз и навсегда установлено. Это произошло не в день Пятидесятницы, ибо Святой Петр должен был еще узнать в Иоппии, что ему нужно крестить Корнилия; не в Иоппии и Кесарии, ибо Святой Павел позже должен был еще написать свои Послания, не по смерти последнего Апостола, ибо Святой Игнатий позже еще должен был основать учение о Епископстве; и, кроме того, ни тогда, ни в последующие столетия, ибо канон Нового Завета все еще не был определен. Это произошло не в Символе Веры, который является не собранием определений, но кратким изложением известных определений веры, неполным выводом, и, подобно молитве Христа («Отче наш») или Декалогу, простым примером божественной истины, очень близкой к изначальной. Невозможно назвать ни одной доктрины, которая бы обладала полнотой с самого начала, но не приобрела бы ничего впоследствии, благодаря исследованиям веры или из-за нападок ереси. Церковь уходила вперед от старого мира также поспешно, как иудеи из Египта, «и понес народ тесто свое прежде, нежели оно вскисло; квашни их, завязанные в одеждах их, были на плечах их»