Институт комиссаров был введен, в первую очередь, с целью осуществления контрольных, надзорных функций. Налицо был приоритет этой функции над задачей воспитания личного состава, которая также входила в их компетенцию. Примечательно, что подобная тенденция была отмечена соответствующими органами потенциального противника СССР – нацистской Германии. Осенью 1938 г. в недрах германской полиции безопасности была составлена справка, в которой, в частности, утверждалось: в обязанности политсостава РККА входили политический надзор над армией, а также воспитание красноармейцев в духе большевистской преданности системе.[209]

В приказах наркома обороны (17 ноября, 14 декабря 1937 г.) регламентировался порядок ликвидации некомплекта политсостава высшего и среднего звена, формулировались основные установки по ведению политической работы в РККА. При этом неоднократно подчеркивалась настоятельная необходимость дальнейшего укрепления института военных комиссаров, которое рассматривалось как важнейшее условие усиления партийно-политического руководства и улучшения воспитания личного состава РККА.[210]

Именно в комиссарах видел Л.З. Мехлис свою опору в осуществлении «чисток» командно-политического состава. На Всеармейском совещании политработников в апреле 1938 г. он ссылался на сталинское определение: «комиссар – глаза и уши партии и правительства». Самим комиссарам он постоянно напоминал об их обязанности «по делам проверять и судить обо всех политических и командных работниках», в том числе и о командирах.

В совершенно секретной директиве от 17 апреля 1938 г. Л.З. Мехлис предписывал начальникам политуправлений округов, армий, комиссарам и начальникам политорганов соединений, частей и учебных заведений дважды в год (к 1 июня и к 1 декабря) представлять в ПУРККА подробные политические характеристики на командиров частей и подразделений, начиная от полка и выше, причем последние об этом могли и не знать.

В 1935–1939 гг. для военно-политического состава РККА были введены следующие воинские звания: младший политрук, политрук, старший политрук, батальонный комиссар, старший батальонный комиссар, полковой комиссар, бригадный комиссар, дивизионный комиссар, корпусной комиссар, армейский комиссар 2-го ранга и армейский комиссар 1-го ранга.

В результате «сталинского призыва», инициированного Л.З. Мехлисом, в рядах политсостава появилась и такая «неуставная» должность, как заместитель политрука. Выдвигать на эту должность старались «политически благонадежных», «проверенных товарищей». Однако бывали случаи, когда в низовое звено политсостава РККА попадали люди с еще не устоявшимися политическими взглядами и убеждениями, что объяснялось прежде всего их умением быть осторожными в словах и делах, способностью приспосабливаться в создавшихся неблагоприятных условиях.

Вот лишь один из примеров такого рода «приспособленчества». В мае 1939 г. по «сталинскому призыву» в число «пятитысячников», получивших звание заместителя политрука, был включен А.Т. Семихин, 1918 г. рождения, выходец из рабочей семьи. Семихин окончил 6 классов начальной школы, работал счетоводом в Госбанке, затем, как и Л.З. Мехлис, служил конторщиком. В сентябре 1938 г. призван в ряды Красной Армии и еще до прибытия к месту службы вступил в ряды ВЛКСМ. Служил в артиллерии рядовым хозяйственного подразделения.

А.Т. Семихин быстро смекнул: следует всячески избегать обвинений в свой адрес в «политической и моральной неустойчивости», ибо, по его собственному выражению, «обычно за таковыми устанавливался надзор». И Семихин изо всех сил старался не только участвовать в коллективном чтении газет, журналов, другой литературы, прослушивании радиопередач, но и в регулярном посещении разного рода собраний и лекций. Именно за эту «внешнюю „прилежность“ его в конечном счете и назначили заместителем политрука.