Секс в этот раз был восхитительным. Они лежали в метре друг от друга на огромной кровати и переводили дыхание.

– Пойду покурю, – сказала Ирина.

– Что?! – сморщился парень. – Зачем ты куришь?

– После этого, по традиции, надо прочитать проникновенную лекцию о вреде курения. Вот этим и развлечешь меня, пока я буду курить.

– На балконе тогда, пожалуйста – резко произнес Вадим.

– Может мне вообще в подвал переместиться?! – и девушка демонстративно прошла на кухню. Взяв из шкафа фарфоровую чашку, (она решила использовать ее в качестве пепельницы) зажгла сигарету и с наслаждением затянулась. Вадим пришел следом за ней, он уже успел натянуть шорты, и сейчас выглядел потрясающе, с растрепанными волосами и голым торсом, просто картинка из глянцевого журнала.

Она как-будто увидела все со стороны сейчас: чудесный вечер, за окном прекрасный вид на закат, красивая дорогая мебель на кухне, она, стройная, с распущенными волосами стоит у окна, он – само воплощение мужественности и сексуальности… Прямо-таки картина маслом! Только как-то все это…скучно, безрадостно и ненужно.

В следующий момент картина дополнилась еще и ошеломляющим заявлением:

– Я совершенно не подготовился, все экспромтом, но я все же скажу, точнее спрошу… – он подошел к ней вплотную и заглянул глаза. Не обращая ни малейшего внимания на отвратительный сигаретный дым, он глубоко вдохнул воздуха и выпалил: “Выходи за меня!”

Сигарета замерла в тонких пальцах на полпути ко рту. Ирина приучила себя ничему не удивляться в этой жизни, но сейчас даже она была в ступоре.

– Мда… приплыли! – тихо произнесла она, с жалостью глядя на него. То, что он разбудил в ней жалость, пусть и мизерную, совершенно не обнадеживало. Сейчас, еще чуть-чуть и она пустится в пространные объяснения с этим убогим, пытаясь объяснить – почему нет.

Ну зачем ему объяснять то, что он все равно не поймет?! Господи, какая же скука! Как объяснить человеку, что он лох? Он не поверит, он чувствует себя сейчас героем, рыцарем, предлагающим даме свое сердце. И до него не дойдет, что он просто лох, что повинуясь поверхностным эмоциям делает шаг, который принесет ему страдания. Он прекрасно знает, что она его не любит. Он понятия не имеет о чем она думает, ему никогда не догадаться что стоит за ее, как он это назвал, “цинизмом”. Сам себя гнать на заклание может только последний тупица.

– Ты… это, отдохни, тебе надо, а я поеду. – она затушила сигарету и прошла мимо него в спальню.

Пока она одевалась, он молча стоял в дверях и потерянным взглядом смотрел на нее.

– Ты не ответила, – твердо произнес он.

– Мой ответ очевиден. Нет. – она ободряюще ему улыбнулась, стараясь скрасить свой отказ, но в глубине глаз застыло пренебрежение.

– Я не отступлюсь! – услышала она, когда уже запрыгивала на шпильки.

– Давай-давай! – произнесла она себе под нос.

– Я тебя отвезу. – он появился в прихожей.

– Нет, я сама. Давай, пока! – и она вылетела из квартиры. Ей нужен был свежий воздух и одиночество.

Она прошла три квартала пешком, с удовольствием вдыхая прохладный, но при этом нежный апрельский воздух. Как чудесно вот так вот идти, одной, просто наслаждаться всем, что окружает, ну кроме снующих туда-сюда людей, и забыть все то безобразие, участником которого она была четверть часа назад, со всеми этими клише, штампами, банальщиной и взрослыми избалованными детьми, которые не в силах отказать себе в новой игрушке, сколько бы она ни стоила, хотя даже не знают как с ней играть и в чем ее ценность.

Внезапно опомнившись, Ирина стала искать глазами какого-нибудь частника, она здорово опаздывала на фото-сессию, на которую ей придется потратить почти всю зарплату за прошлый месяц. Но это необходимо. Хватит сидеть на одном месте и смотреть, как зажравшиеся мажоры загибают перед ней пальцы. Она зачем-то помещена именно в эту реальность, и раз она не намерена выходить из нее по своей воле, необходимо сделать жизнь в ней максимально комфортной, а для этого нужны деньги, чтобы не позволять всяким ничтожествам чувствовать себя героями, дарующими "бедной" девочке безбедную жизнь.