Но как только лектор перешёл от общей методологии к «прикладным» вопросам, он явно «начал сыпаться». Слово «судьба» в отношении к политической истории России вызвало недовольство в зале. Особенно после того, как лектор заявил, что критиковать историю бессмысленно, слушатели начали потихоньку посмеиваться.

Чтобы как-то успокоить аудиторию лектор начал мощную морально-психологическую атаку на неких антигосударственников, которые хотят развалить Россию, и тем самым покушаются на важнейшую ценность нашего общества и на его личную ценность. В ходе сеанса тема распада России затрагивалась лектором 6 или 7 раз, и каждый раз В. П. Воробьёв выражал своё явное неодобрение, и ждал поддержки зала.

На втором часу лекции я начал понимать, что речь будет идти не о заявленной философии ценностей, а о конкретных политических ценностях и антиценностях современного российского государства. К числу таких ценностей лектор отнёс патриотизм и сохранение целосности России, а к антиценностям – космополитизм и местничковая (сепаратистская) любовь к малой Родине, усиление которой может вести к распаду российской государственности.

Мне показалось, что в скором времени понятие малой Родины и любви к родному краю станут запрещёнными. – А то ведь, Бог знает, что может из них выйти…

Апогеем сеанса стало обращение лектора к недавним словам президента Путина о том, что национальной идеей в России может быть только патриотизм.

Изо всех сил слушатели как-то внутренне настроились в ожидании авторской трактовки патриотизма, и в предвкушении конкретного смысла этой спасительной идеи…, но лектор вновь решил «расширить наше сознание», т.е. по-русски – «напустить туману». Он начал лихорадочно искать субъектов патриотизма, т.е. для кого? Кому он нужен? На каком пространстве он должен распространяться? И даже после того, как у него конкретно спросили, – что же такое патриотизм? Он продолжил «расширять сознание», говоря, что «во-первых, на ценностном уровне – это идентификация себя с определённой общностью, а, во-вторых, на поведенческом уровне – это действия по сохранению существующего порядка ценностей».

После этих слов я расслабился, да и многие присутствующие как-то заскучали и начали посматривать на часы. Но сеанс продолжался, и лектор чувствовал, что программирование даёт сбой, и не переставал что-то пояснять, уточнять, говорить о своём… Кто-то из присутствующих вспомнил про лекцию Остапа Бендера в клубе «Четырёх коней».

А теперь научно-философский комментарий, как говорится, ничего личного…

С научной точки зрения, представленная методология ценностей В.П.Воробьёва, является субъективной и противоречивой, так как даже если допустить, что ценности иррациональны и не выбираются самим человеком, то, как же их можно воспитывать? Как можно их формировать? И можно ли их трансформировать, изменять?

Здесь скрыта очень опасная идея внушения определённых неосознаваемых ценностей-установок, идея возможности зомбирования населения с помощью современных СМИ, чтобы запрограммировать человека на определённую модель поведения.

С политтехнологической точки зрения, методология В. П. Воробьева очень удобна для объяснения и оправдания современных манипулятивных технологий и приёмов воздействия на российский электорат, и особенно на подрастающие поколения. Но так как эта «хитроумная методология» ложна по своей сути, т.е. опирается на ложные посылки, то и результат её применения будет очень ограниченным, а скорее всего, отрицательным. И если российские госслужбы будут следовать таким «поучениям», то от патриотизма в России скоро, действительно, ничего не останется, – он может расшириться до неузнаваемости.