Я хочу подтвердить, что да, и это все просто нереально, со всех точек зрения, но говорить уже не особо хочется. Мы, задрав головы вверх, околдованы дивными звуками. Как-то сочетается это все и с солнцем, и с дождем, и с суровым куражом края света. Неожиданно и прекрасно.

– Смотри, что делается, – только и могу сглотнуть я, видя, как рядом с осоловевшими нами, постепенно собирается толпа зрителей. По окончанию мы хором топим диву в аплодисментах и криках “браво” и закрываем рты.

«Никогда не знаешь, где тебя гармония догонит и по уши овладеет, – удовлетворенно млею я, – Интересно все-таки, по велению сердца это сделала или график выступлений у нее такой?»

На этот вопрос ответа не будет, поэтому, топая дальше, прикидываем, как будем перебираться в Чили, в Пунта-Аренас. Решаем на автобусе, то есть автотранспортом, с переправой на материк на пароме. Романтика.

В ближайшем турбюро оформляем билеты, выбираем места для длительного вояжа. Пора двигать дальше.

– Сколько там ехать?

– Двенадцать часов.

– Всего? А я отчего-то думала, что дальше и дольше, – приятно удивлена я.

– Нет, здесь недалеко, – радостно подтверждает Пятачок.

Утром, к семи тридцати, идем по булыжной мостовой с чемоданами на место посадки. Это просто обочина, недалеко от турофиса, на спуске центральной улицы в порт. Не промахиваемся. Место это мы еще с вечера точно установили под надзором менеджера по продажам билетов, потому что официальной остановки, как таковой, нет.

Все цивильно: багаж в брюхо автобуса, рюкзак с ноутбуком с собой. Наши места, как всегда при поздней покупке, почти сзади, где обычно посвободнее.

Нынче со свободой не очень, и нам сразу даже не удается просто разместиться. Дело в том, что один паренек из группы друзей-студентов уже уселся на наше место и ни в какую не хочет посмотреть в свой билет и, согласившись, что ошибся номером, свалить по месту приписки.

Непонятно, чего он так напугался? На нас ведь не написано, что мы русские… Может, почувствовал чего. Но факт, вжавшись в кресло, пацан вдруг лишается способности что-либо соображать. По-детски, с расширенными от ужаса глазами, он, быстро побледнев, уходит в глухую оборону от неприятной ситуации и чего-то предлагающих теток… Странный такой. Я хочу даже «козу» сделать, допугать, но чую, не надо, вдруг вообще в кому впадет.

Потом на разборки подходит второй водитель, его кто-то уже пригласил, чтоб из несознанки вытащить бедолагу.

Оказалось, что их билеты у жидкобородого лидера по группе, а тот просто рукой махнул друзьям, какие места занимать. Этот и занял. Их человек восемь, разве тут уследишь. Сели, как показалось удобнее: «Старший приказал». Естественно, разобрались, обморочного извлекли и переместили немного смущенное тело на законное место. А мы с Людой, устроившись поудобнее, даже с некоторым с уважением отмечаем, что парень стойкий.

– Мама хорошо научила конфеток от посторонних не брать, интересный экземпляр, – с оттенком задумчивости хвалит Людовик.

– Согласна, такая уверенная позиция в жизни, это больше плюс, чем минус, – приглядываюсь сбоку к бледному я, – Давно такого законопослушного идиота не встречала. А «козу» все-таки надо бы было сделать.

Теперь в путь. Сначала до КПП в Сан-Себастиан. Тут граница с Чили. Прибываем к часу дня. В другую страну переходим организованно, легально, нехотя очнувшись от очередного сладкого тихого часа после очередного перекуса, и очень быстро. Потом еще километров сто семьдесят проводим в неспешных раздумьях от созерцания каменистого северного, то есть южного пустынного пейзажа, перемежаемого приходами морфея и, вот он! Магелланов пролив!