Так забавно это! Очень впечатляет, как в машину времени попал! Блеск! Как сказала бы Эллочка-людоедка, носившая такую же шляпку.

Из любопытства сразу начинаем копаться в интернете и спрашивать в отеле, что к чему.

Оказалось, что период восстановления Нейпир после того ужасного землетрясения в тридцатые годы совпал с яркой эрой «арт-деко», модного и популярного архитектурного стиля, который встречается во многих городах мира.

– Для сооружений этого периода характерны экстравагантность, яркие цвета, смелые геометрические формы, оригинальные отделки и четкие линии. Вот круто, – начав читать Википедию, радуюсь я, – Теперь и мы знаем! Но только в двух городах мира на нынешний день – Майами и Нейпире стиль «арт-деко» доминирует в строениях и вне зависимости от ваших познаний и желаний, символизирует целую эпоху и окунает вас в чувства и настроения людей во вторую и третью декаду ХХ столетия. Во как! Тебя окунает?

– Не знаю, как Майами, не была, но Нейпиру это неплохо удается, – впитывает товарищ, – Особенно в праздник ему посвященный.

– Ага. Только праздник какой-то…чего-то не хватает.

– Ладно, посмотрим к вечеру.

К сожалению, никаких пьяных ночных гуляний с салютами мы в славном Нейпире не наблюдаем. Вечером здесь всё в независимости от дня календаря замирает.

– А как же День города?..– горестно взываем к разуму местных, но ответа не получаем.

Вымерший ночной таун с широкими пустыми улицами, запятнанными желтым фонарным светом и продуваемыми ветром, ирреален, силен и немного пугает. В две тысячи седьмом году Нейпир внесен в Сокровищницу Мира за уникальный архитектурный комплекс в стиле «арт-деко». Хотя я уверена, что вносить его в сокровищницу можно было и по другим причинам.

OlgaTango:Забавно—ты,испаноговорящийтоварищ,глубокоизучаешь русского Гурджиева , ярусская , занимаюсьиспаноговорящимКастанедой.Как тыпришелкГурджиеву?Кстати,янамеренатеперьперечитатьеговнимательнее.

ОсвальдоТанго:Почему-тоздесьониздавался,конечно,наиспанскомязыке, и это можно было достать подпольно. Время тогда было демоническим, поэтомумне приходилосьчитать книгии прятатьих, чтобыникто неувидел. Но тяга к знаниям была потрясающая. Особенно в начале, Гурджиев – какниточкасРоссией.Явсегдавиделсебякакиностранцанасвоейземле.

ОсвальдоТанго:Тызнаешь,вдетствеменядразнили«русским».Такчто, почтинезнаятебя,ячувствуюсебяполностьюотождествленным,мне нужно,чтобытымногомунаучиламенясвоейкультуре,мыможембыть счастливо серьезнымии учитьсядруг удруга, акогдау насвозникнут сомнения, давайте уточним, что преобладает – порядок, гармония и понимание безусловной любви, в основном.

ОсвальдоТанго:Изкакойкнигитыпроцитировалафразу,изкакойглавычетырнадцатитомовегопроизведений?

OlgaTango:Главадвенадцатая.

***

–Что хошь, не зря сюда принесло! – переполнившись необычной энергией, говорю я Люде, сладко потягиваясь по пробуждению в нашем хостеле на берегу океана, – Нейпир— это один из тех городов, которые затягивают без эмоций, но, похоже, навсегда.

–Это который по счету? Что навсегда? – без тени усмешки просто интересуется для дневника наблюдений подруга.

–Э…– клюнув на подлинную внимательность, пытаюсь посчитать я, но плюнув, ухмыляюсь, – Но не последний.

А Люда не смеется, потому что действительно сегодня как-то серьезно и глубоко воспринимает мои погружения в проблески осознания, и я продолжаю: —Энергетика Новой Зеландии, действительно, отличается от всего. Вибрационная составляющая настолько тонкая и не похожая на все, с чем сталкивалась раньше, что не сразу и уловишь. Тебе как?

–Да… не в таких терминах, конечно, но здесь воздух шепчет.