Они даже после приветствия спрашивают:

– Хорошо покушал?

Или:

– Рис кушал?

Если кушал, значит, ты здоров, а это главное. Лёня и в последующие дни не съедал много острой пищи, которая вся была перчённая. Но перед тем как пойти и выбросить остатки еды, оглядывался по сторонам и, не увидев девушку в халате, чуть ли не бегом нёсся с подносом к бачку. Но она, как будто следила за ним в камеру, и выходила ему навстречу у самого бачка. В общем, ещё пару дней Лёне пришлось оправдываться перед девушкой-диетологом на русском языке, пока он и Самели, не запомнили, какие блюда очень острые. И старались их не брать совсем, как Лёня, или понемногу, как Самели.

Частный дом, в котором они жили, находился недалеко от завода, что было очень удобно. В доме была кухня, но они ничего не варили, а где кушать в выходные дни, ещё не знали. Поэтому покупали корейскую лапшу в тетра-пакетах – рамён, как её называли корейцы. Заваривали кипятком и через пять минут кушали горячую и вкусную лапшу. В этот выходной, они отправились в Тумпо, за покупкой телефона. Дождавшись проходящего автобуса, сели и минут через десять вышли на центральной улице Тумпо. Быстро нашли салон связи, блистающий огромными стеклянными витринами на улицу.

Продавец была занята обслуживанием единственного покупателя, оказавшегося узбеком. Он поздоровался с вошедшими русскими, продолжая рассматривать предлагаемый девушкой, телефон. Они обрадовались, что встретили человека, который поможет выбрать им телефон. А тот, вдруг увидел кого-то на улице через витрину и, бросив телефон на прилавок и ничего не сказав, выбежал из салона-магазина. Девушка ничего не понимала, а друзей охватил страх:

– Наверное, облава на нелегалов и его предупредили, – решили они. Но бежать им, в любом случае, было уже поздно. И они остались в салоне, с беспокойством оглядываясь на дверь. Но никто не заходил, на улице было тоже спокойно. Продавец обратилась к ним:

– Что они хотят купить?

– Мы хотим недорогой телефон, бывший в употреблении, – ответил Самели набором слов, которые знал.

Она поняла их желание и достала коробку с телефоном. Вместе с зарядным устройством и запасной батареей он стоил шестьдесят тысяч вон (около $60). Корейские деньги у них были ещё те, что поменяли перед посадкой на паром. Купили и карту для международных звонков, одну на двоих. Поблагодарив за покупку, продавец вручила им коробку. И в это время вернулся узбек. Оказывается, он увидел земляка, проходящего мимо салона связи, и поэтому выбежал.

Успокоенные друзья попрощались с узбеком и поехали домой, в свой дом проживания. Остальных рабочих-мигрантов возили на автобусе с работы и на работу. Киргизка, работавшая в бригаде вместе с Самели, сказала, что они проживают в квартирах, которые называют апатами. И что есть свободные квартиры. Лёня с Самели загорелись переехать в апаты, где жили мигранты. Разработали план переезда.

С вечера собрали свои сумки с вещами, а рано утром, до приезда автобуса с рабочими, пришли на работу и положили сумки в бытовом помещении-раздевалке. А после работы, забрав их, уселись в автобус. Но корейский начальник, который смотрел за отправкой автобуса, велел им выйти и стал кому-то звонить по сотовому телефону. Они не стали выходить и автобус поехал. Но проезжая рядом с их домом, водитель остановил автобус и попросил выйти, показав на их дом. Попытка не удалась, и они решили действовать по-другому.

В выходной день, забрав сумки с вещами, вышли на автостраду. Дождавшись проезжающего такси, проголосовали, такси остановилось. Водитель спросил адрес, куда им надо ехать. Киргизка называла им район проживания как монинг бил апаты. Они думали, что этого будет достаточно для водителя такси, и он быстро найдёт эти апаты. Но водитель просил точный адрес, который они не знали.