– Ну и вонь!

– Живут как на свалке. Чего ты еще хочешь. Канализация у них точно не работает.

В первое время им показалось, что поселок мертвый, всюду были наглухо задраенные ворота, закрытые ставни на окнах. На улицах не было ни души. Да и на рынке работал всего один прилавок. Он был уставлен бутылями с какой-то черной жидкостью. Продавец в солнцезащитных очках промакивал потное лицо платком.

– Здравствуйте, – поприветствовал Эльз местного жителя. – Скажите, как можно тут жить, если так дурно пахнет?

– Это просто ветер в нашу сторону дует, в поселении запах послабее. Мы привыкли уже.

– Что у вас тут можно купить?

– Воду, хлеб…

– Ммм…

– Если у вас нет денег, согласен обменять на ваши часы.

– Зачем вам здесь часы? Ты все равно живешь по солнцу.

– Я обменяю на мешок риса.

– Смотри, – показал Виктор рукой на небольшое кирпичное здание, – вроде как церковь. Крест над ним. Не пойму только, католический или православный. Но точно не мечеть.

– А нам говорили, что здесь настоящие Содом и Гоморра. Значит, ошибались.

– Зайдем?!

Они прошли за невысокую ограду и открыли деревянную дверь со словами:

– Есть тут кто?

– У меня было сильное подозрение, что в наш поселок уже никто не придет… – встретил их фразой настоятель церквушки. Он оказался чрезвычайно живописен: горящие черные глаза и низкий выразительный голос. Оказалось, что зовут настоятеля отец Лотус. О святых он рассказывал с нежностью, как о своих личных друзьях, твердо веруя, что стадо без пастыря – пища сатаны, но при этом отличался терпимостью, как истый священник.

– Я утром, просыпаясь, сразу смотрю на небо – пойдет сегодня дождь или нет, – говорил он. – Если погода хорошая, значит, в церкви не будет прихожан. Все в поле, в работе. И разве можно их за это осуждать? У скотины и у хлеба ведь не отпросишься. Но если заглянет в храм даже одна душа, я для нее буду служить как для ста человек. Это ведь моя работа. Раньше чужестранцы, приезжая в незнакомое селение, первым делом шли смотреть местный храм, чтобы сразу определить, какие люди здесь живут. Если храм чист, светел и ухожен, значит, с местными жителями можно иметь дело. Сейчас все разрушено везде. А что таких уважаемых людей к нам привело?

– Да так, вот по пути заехали, – ответил уклончиво Эльз. – Решили посмотреть как вы тут живете.

– Сейчас у нас наступили трудные времена. Здесь человек человеку волк.

– Что же у вас так?

– Так ведь кто здесь собрался?

– Кто?

– В основном человеческий мусор. А он не возражает, когда к нему добавляют новый мусор, его суть от этого не меняется. Но чистое, если его загрязнить, уже перестает быть тем, чем было, оно может стать мусором.

– Вы прям пессимист!

– Богу богово, кесарю кесарево… Не надо делать того, что человеку неподвластно. Все мы умрем каждый в свое время.

– А вы не хотели бы спастись?

– Спастись значит попасть в Царство Небесное. Ни один не может знать, что он будет спасен.

– Значит, вы надеетесь только на Бога?

– Читайте Бытие, там все ясно сказано: что, зачем и откуда произошло.

– А я вот читал Бытие, – возразил ему Виктор, – и ничего мне неясно. Например, из Бытия совершенно непонятно, как соотнести обращение Земли вокруг Солнца с библейским изложением, где Солнце лишь источник света для Земли. Или, например, нахожу логические противоречия в свойствах Божьих, а когда для того чтобы попытаться разрешить их, копаю глубже, натыкаюсь на последний аргумент, нам, мол, смертным, не понять дела Божьи. Ну и где же здесь понятность Бытия? Вы говорите, что научная картина мира многого не объясняет. Но объяснение через Бога точно так же многое не объясняет, да еще и говорит, что это понять вообще нельзя.