Отцовские слова показались ей сказкой, в которую трудно было поверить, но в следующий момент подумалось: «Возможно, богатство – это спрятанный в укромном месте клад. Как же мне его определить? Что делать с этими цветами? Как разгадать эту головоломку?»

И, повернувшись к отцу, она неожиданно спросила:

– Пап, а что ты сам здесь делаешь?

Он невозмутимо мотнул головой в сторону ворот, ответив:

– Охраняю твои угодья. Ты, дочка, не сомневайся в их ценности. И не думай, что будешь с ними делать! Это на первый взгляд всего лишь цветы! Тебе предстоит постичь ценность великого дара!

Она удивилась:

– Папа, ты прочёл мои мысли? Что это за цветы? И почему ты их охраняешь? А ещё я хочу знать…

Лена затихла, тщательно подбирая слова. Отец смотрел отрешённым взглядом серо-зелёных глаз. Он не торопил дочь, ему без слов всё было понятно.

Мысли роились в её голове. Наконец она смогла сконцентрировать вопрос:

– Что означает этот дар Рода в виде бескрайнего цветника? В чём заключается тайна?

На миг повисла тишина. После короткой паузы Лена переспросила:

– Пап, что ценного в этих неземных цветах и почему ты их охраняешь?

Отец едва улыбнулся, качнув головой:

– Придёт время, девочка моя, и ты всё сама поймёшь. Время даст ответ. Я могу сказать только то, что мне дозволено, – наш Род терпеливо ждал именно твоего прихода.

От света громадных белоснежных лилий веяло невероятной силой. Заполненное волшебными цветами и пронизанное мощной энергией, пространство манило тайной из тайн, которую хотелось разгадать.

Лена ощущала себя вовлечённой в мистическую «игру». Словно вокруг неё закручивалась невидимая воронка давно предначертанных событий. Попав в создавшийся «водоворот», она уже не могла выскочить, а как действовать – не знала.

Она была не в состоянии расшифровать то, что требовало определённой зрелости сознания. Её словно к чему-то готовили и, как больному, дозированно «вливали исцеляющий эликсир»: не больше и не меньше – ровно, чтобы не навредить, но достаточно, чтобы помочь. И сколько на это потребуется времени, Лена не могла знать. Как применить получаемую информацию, не имела понятия.

Неожиданно образ отца сменился образом бабушки Анны – его матери. Увидев её в царственном обличье, с короной на голове, в золоте и рубинах, Лена ахнула вслух:

– Бабуличка, а как ты здесь появилась?

И тут же услышала строгий голос Татьяны:

– Попроси бабушку уйти, скажи, что с ней ты поговоришь позже. Держи только образ отца. Не забывай: «Прощаю и прошу прощения!» Ты отвлекаешься.

Лена незамедлительно последовала рекомендациям Татьяны. Восстановив образ отца перед внутренним взором, она продолжила «обязательное отпущение обид и принятие прощения». Процесс отработки длился продолжительное время. Физически чувствовалось облегчение: становилось легче на сердце, слёзы отступили, ком в горле ушёл. Образ отца всё ещё находился перед её глазами. Лена удерживала на нём внимание, в ожидании проявления света и посылая отцу энергию любви своего Божественного сердца.

Обязательным показателем отработки обид и возврата энергий, перед внутренним взором должен был разлиться сияющий свет. Но вместо этого перед ней неожиданно проявилось следующее видение, возникшее вспышкой, словно чья-то рука резко отдёрнула занавес, за которым уже шёл фильм.

На широкой, залитой солнцем поляне посреди берёзового леса она увидела народное гуляние, с песнями и переплясами. Судя по одеждам – это была Древняя Русь. В голове появилась информация, что собрался весь её Род для совершения свадебного обряда, где невестой была она сама. К ней с песнями и приговорами подвели жениха. Увидев знакомые небесно-голубые глаза и обезоруживающую улыбку, Лена испытала шквал искреннего протеста. Перед ней поставили Алексея.