– Все совсем не так, не думай, – сказал Джейми, – мы говорим о бизнесе.

– Ах, – сказала Лори и снова посмотрела в сторону Ив, которая приподняла подбородок и сложила губки бантиком перед зеркальцем.

Лори с ужасом вернулась за свой столик и с радостью увидела, что рядом с ней сидела Эмили, тогда как все остальные собрались на другом конце стола и визжали над чем-то в телефоне одной из девушек. О, блаженное освобождение! Учитывая громкость музыки вдали, они могли бы с такой же вероятностью отправиться в Иран.

– Я на гуманитарной миссии. Сюзанн тебя достала? – спросила Эмили, когда Лори села рядом с ней на место Сюзанн.

– Ага.

– Она просто конченая стерва, да?

«Олд фешен» пошел Лори не в то горло, когда она поперхнулась от приятной неожиданности. Эмили сильно хлопнула ее по спине.

Когда к Лори вернулся голос, она сказала:

– Сюзанн дала мне понять, что я старая дева и вообще какая-то странная монашка с моей непримечательной личной жизнью.

– Вот дура! Я тут недавно слышала, что она спала с Маркусом из КПМГ, а у него корпоративный член, так что теперь ее никто не слушает.

Лори снова поперхнулась коктейлем:

– Что?

– Ну знаешь, все им пользуются. Свободный доступ. Гражданский ресурс.

Лори прекратила смеяться и успела добавить:

– А еще Карли спросила, кто делает мне загар, как в Сен-Тропе.

Она провела вниз-вверх по руке и помахала на себя воображаемым веером.

– Что?! Она что, слепая или расистка? Или слепая расистка? Боже, Ло, извини. Клиенты их любят, так что я в тупике. Почему плохие люди хорошо делают свою работу?

Лори засмеялась и вспомнила, почему так часто говорила Эмили «да». Все-таки в том, что близкая дружба – это нереализованный роман, есть доля правды. Эмили – амбициозный лидер, пускающийся в авантюры в «Тиндере», а еще королева случайных связей, тогда как Лори – серьезная, со стабильным и налаженным бытом, – и только благодаря этим различиям они не переставали восхищаться друг другом.

Все же у них было чувство юмора, встроенный детектор чуши и много общих приоритетов.

Эмили развернула папиросную бумагу «Ризла», положила на стол и рассыпала изящными пальчиками тонкую струйку табака. Эмили курила самокрутки еще с их первой встречи, высовываясь из окна спальни Лори в коридор с бутылкой «Смирнофф Москоу Мул» в другой руке.

– Она спросила, чья работа, – сказала Эмили.

– Работа? – переспросила Лори.

– Работа. – Эмили убрала руки от изготавливаемой сигареты, подняла щеки и надула губы.

– Что за… Ты не выглядишь так, будто делала пластику!

Это правда, хотя внешность Эмили всегда восхищала Лори. Крошечная, с золотистой кожей (в ее случае действительно усилиями профессионалов), с лицом куклы «Блайз» или героини манги: широко расставленными глазами, крошечным носиком, широким пухлым ртом. И все это вводило в заблуждение, никто не ожидал услышать, что она ругается как сапожник и ест как пират. Мужчин буквально каждую неделю охватывала заранее обреченная страсть.

– Ага. Буквально через месяц после своего прихода. Хотелось уволить ее прямо на месте. Но ведь тогда она пошла бы по другим агентствам со словами: «Эмили Кларк уволила меня за то, что я намекнула на ее пластику», и то, что я уволила ее, только подтвердило бы то, что я слишком тщеславная для таких насмешек.

– Что за стерва!

– Не говори! И такая, «нет-нет, я просто хотела сказать, что все сделано очень естественно, со вкусом». Сначала я подумала, что она просто не умеет себя вести, а теперь начинаю подозревать, что она конченая социопатка.

– Они ходят среди нас, – кивнула Лори и включила телефон. Дэн не ответил. Он постоянно твердил, что ей надо почаще куда-то ходить, а потом вдруг начинал нервно спрашивать: «Когда вернешься?» На языке пар, состоящих в долгосрочных отношениях, это было намеком на «