– Мы едем в больницу, – объявил Родни и, взглянув на мое запястье, поморщился. – Выглядит жутко и неестественно.

– Я не могу просто взять и уйти. Ева…

– …вряд ли обрадуется судебному иску из-за того, что ты свалилась с лестницы, торопясь успокоить ее величество.

Мы спустились на первый этаж, и Родни повел меня через вестибюль к выходу. Отделение неотложной помощи Пресвитерианской больницы Нью-Йорка находилось всего в нескольких кварталах от нашего офиса. Мы постоянно слышали звук сирен «скорой помощи».

Приемный покой был заполнен лишь наполовину: там были матери, баюкающие плачущих малышей, пожилой мужчина с сильным кашлем, пара, яростно перешептывающаяся о чем-то на испанском, и молодой человек в костюме строителя, прижимающий окровавленное полотенце к ране на бедре. Медсестра на ресепшене записала мои данные, и через сорок пять минут меня вызвали.

– Хочешь, чтобы я пошел с тобой? – спросил Родни; хотя мне очень хотелось ответить «да», я решила вести себя как взрослая девочка и покачала головой. – Отлично, потому что от этого номера журнала «Пипл» за две тысячи шестой год невозможно оторваться.

Меня провели через двойные двери в маленький кабинет и усадили на кушетку. Все это время я старалась лишний раз не трогать руку, которая словно бы полыхала от боли. На меня навалилось все и сразу: боль, горящие сроки по каталогу, возможный перелом. Слезы покатились по щекам, из носа потекли сопли, а когда я попыталась здоровой рукой дотянуться до пачки салфеток, стоявшей рядом с кушеткой, коробка упала на пол, и я разревелась.

В этот момент в кабинет вошел врач – высокий мужчина, чьи светлые волосы постоянно падали ему на глаза.

– Мисс О’Тул? Я доктор Колсон, ординатор в… – Он заглянул в мою карту. – Я так понимаю, вы упали… – Тут мужчина посмотрел на меня, и его брови моментально взлетели вверх. – С вами все в порядке?

– Если бы со мной было все в порядке, – всхлипнула я, – я бы не находилась сейчас в отделении неотложной помощи.

– Расскажите, что с вами случилось, – попросил врач.

Пока я описывала свое падение, он осторожно коснулся моего локтя и запястья, а затем начал медленно их вращать, остановившись, когда я ахнула от боли. Его пальцы были такими теплыми и двигались с такой уверенностью. Врач задал мне несколько вопросов, проверяя на сотрясение мозга, затем осмотрел царапину на моем колене и синяк, образовавшийся на бедре.

– Вы всегда так торопитесь? – наконец поинтересовался он.

Его вопрос застал меня врасплох.

– Наверное, – нерешительно ответила я.

Впервые с начала осмотра наши глаза встретились.

– Полагаю, это не так уж плохо, если вы точно знаете, куда направляетесь, – заметил врач.

– Сегодня так говорят вместо «примите две таблетки аспирина и перезвоните мне наутро»?

– Нет. Без рентгена я вас не отпущу. – Он слегка улыбнулся одной стороной рта. – Плохая новость состоит в том, что у вас, скорее всего, сломана рука. Хорошая же новость состоит в том, что, если у вас все в порядке с чувством юмора, смерть в мою смену вам не грозит.

– Просто прекрасно, – пробормотала я.

– Так и есть, – согласился врач. – Я бы не хотел, чтобы пострадал мой рейтинг на yelp.com[24]. – Он выглянул из кабинета и сказал что-то проходящей мимо медсестре, а затем вновь повернулся ко мне. – Вас отвезут на рентген и сделают снимок, а после вы вернетесь в этот кабинет.

Я кивнула, а затем добавила:

– Меня кое-кто ждет в приемном покое. Вы не могли бы сообщить ему, что меня везут на рентген?

Врач тут же выпрямился:

– Да, конечно, мы передадим новости о вашем состоянии вашему молодому человеку.