– Знаете, что запускает механизм поведения толпы? – фигура неожиданно заговорила, щёлкая пальцами в сторону камеры. Свет над мужчиной резко загорелся, и я увидела Лоуренса в новеньком тёмно-синем костюме с широкой улыбкой на лице. Он поманил к себе оператора, отчего камера немного затряслась и сместилась ближе к Элиоту. Я удивлённо выдохнула. Лоуренс заявлял о себе на весь Блэкхоулл. – Воздействует на рецепторы, отвечающие за страх, панику, радость и грусть? Циркулярная реакция. Она представляет собой нарастающее эмоциональное заражение людей. А где реальнее всего её получить? – он коротко рассмеялся, доставая пистолет. Оператор, приближающийся к Лоуренсу, остановился, увидев оружие. Элиот пригласительным жестом вновь поманил оператора. – В точке притяжения наиболее внушаемых людей, составляющих толпу. Например, в здании вокзала Блэкхоулла, – Лоуренс махнул пистолетом и посмотрел прямо в камеру, обнажая ровные белые зубы в фальшивой улыбке, становясь злым. – Вы считали меня слабым, глупым, наивным. Но посмотрите сейчас на меня и на себя, кто поддался влиянию толпы? Кто утратил собственное я и потерял свою личность, слившись в единую бесформенную массу? Я единственный, кто смог очнуться от сна деиндивидуализации. Это то, кто я есть, – он ткнул себя в грудь, отвлёкшись на пару секунд и посмотрев в сторону. Я улыбнулась, с интересом глядя в экран, понимая, что Лоуренсом вновь управлял его невидимый собеседник. – И да, это убивает некоторых людей, – с неохотой добавил он, соглашаясь со своим собеседником. Люди, что пытались до этого момента вжаться в стены или пол, чтобы стать максимально незаметными, издали испуганные возгласы. Я поджала губы в невесёлой улыбке; для обычных горожан чьё-то признание в убийствах было слишком пугающе и ненормально. Неожиданно монолог Лоуренса прервал внешний шум, отчего тот радостно улыбнулся и повернулся к входу в здание. Камера повернулась следом.

– Дамы и господа, добрый вечер, – протянул проникновенный уверенный голос Роджера. Я закрыла глаза. Городской вокзал пользовался чрезвычайной популярностью в этот час.

– Это место уже занято! – выкрикнул Лоуренс, заставив посмотреть в экран телевизора. Две мужские фигуры стояли друг напротив друга. Бруно театрально зевал, прикрываясь ладошкой и смотря на невидимые наручные часы, пока Элиот истерично потрясывался и выразительно кричал на Роджера, размахивая пистолетом и указывая в камеру. Лоуренс явно был недоволен появлением конкурента, но меня несколько озадачило, кого он так радостно ждал, когда поворачивался к дверям вокзала.

– Делай что хочешь, – расплываясь в улыбке, вставил фразу Бруно, только сильнее разозлив и до того рассерженного Элиота. Лоуренс сделал шаг к своему противнику, как на фоне вдруг послышались громкоговорители с призывом сдаться. Бруно подпрыгнул от удовольствия и громко усмехнулся, повернувшись к камере, намереваясь обратиться к зрителям. Лоуренс затравленно посмотрел в сторону своего невидимого собеседника и поднял пистолет, направляя его на отвернувшегося Роджера. Моё дыхание ощутимо участилось. Заметив крадущихся по залу полицейских, я перестала понимать происходящее.

Лоуренс нажал на спусковой крючок. Послышался выстрел. Камеру заляпало кровью, отчего изображение стало расплывчатым и красным. Оператор резко присел, и теперь эфир вёлся практически с пола. На экране был виден только Лоуренс. На мужчину накинулись двое полицейских, отчего тот вновь выстрелил, попав в одного из служащих, другой успел отпрянуть от Элиота, который посмотрел прямо в камеру с милейшей улыбкой.