Вдалеке послышались гудки полицейских машин. Кое-как изогнувшись, я сумела сесть, неудобно сложив руки. Как в замедленной съёмке, я видела подъезжающие автомобили с сигнальными красно-синими балками, видела, как громила и толстяк бегут к бензовозу, а Ричардс кричит о том, что пора зажигать. Зажмурившись на секунду, открыла глаза, испугавшись что-либо пропустить. Я видела, как Ричардс достал свою зажигалку, а Роджер протянул ему свою. Знакомая квадратная зажигалка оказалась в руках Ричардса, а Бруно вприпрыжку помчался к бензовозу. Громила Хигс тем временем уже занял место рядом и завёл мотор, смерив равнодушным взглядом, а толстяк придвинул меня ближе к себе. Глянув на него, я поморщилась, отведя глаза в сторону.

– В тесноте, да не в обиде, а? – мерзко улыбнулся Уилсон, прижав ближе, перебрав пухлыми пальцами по моим плечам.

Роджер, пустив несколько пуль в полицейские машины, громко расхохотавшись, проворно занял свободное место рядом, на ходу закрыв дверь. Бензовоз набирал скорость, унося нас прочь.

– Держи себя в руках, – выплюнула я в лицо толстяку Уилсону, услышав после его комментария то, как он громко облизнулся, и постаралась отвернуться от него, что стало практически невыполнимо в сложившейся ситуации. Заметив, что полицейские гудки не утихали, преследуя нас, я немного успокоилась. Существовала вероятность, что меня могли спасти, но при этом существовала и другая вероятность того, что меня могли выкинуть из бензовоза на ходу, избавляясь от преследующей полиции, и в этом случае я бы оказалась под колёсами следующих за нами автомобилей. Нужно было быстро соображать, как выжить и не покалечиться сильнее. Голова ещё кружилась от удара пистолетом, и я подозревала, что получила сотрясение. Симптомы частично совпадали, и поэтому я поняла, что в любом случае мне нельзя было выпадать из движущейся машины, усугубляя травму. Где-то в мыслях звучал тихий удивлённый голос здравого рассудка, призывающий к панике, которой я не поддавалась, старательно игнорируя её.

– Согласен. Замолкни, Уилсон, – неожиданно встрял Роджер, развернув меня к себе, скинув руки толстяка, пока я резво соображала, обдумывая дальнейшие действия. – Ты так и не представилась. Невежливо с твоей стороны, – Бруно обиженно скривился, следом ухмыльнувшись. – Мама говорила мне в детстве, что нельзя разговаривать с незнакомцами, а я всегда слушался свою добрую мамочку, – он издевательски хохотнул. – Выбирай, что нам с тобой делать? – Роджер достал уже известный мне пистолет, показательно сняв его с предохранителя. Краем уха я услышала, как Уилсон справа от меня вновь громко облизнулся. Из всей опасной компании меня успокаивал только громила Хигс, который молча вёл бензовоз и старался уйти от погони. Он, по крайней мере, не намеревался меня убить, лишь изредка бросая безразличные взгляды.

– Со́фи Консильи-Эпуларио, – незамедлительно произнесла я, посмотрев на пистолет, понимая, что представлялась, возможно, в последний раз в своей жизни. – Недавно окончила университет, устроилась помощницей журналиста. И, кажется, получила сотрясение после твоего удара, – последнее предложение я добавила спустя небольшую паузу, чтобы оценить, последует ли за ним какая-либо реакция, и, как оказалось, не зря. Роджер заинтересовался этим.

– Со́фи, значит, – хмыкнул он. – Мягкое короткое имя и длинная вычурная фамилия. Не сходится, – Бруно обхватил мою голову одной рукой, по-прежнему держа пистолет в другой. – Полное имя, стало быть, Софи́я, – он осмотрел место ушиба, поворачивая за макушку.

– Со́фи, не София. И у тебя нет медицинского образования, чтобы выдать врачебное заключение, что ты сейчас пытаешься сделать.