Через пару дней сплетниц достали до такой степени, что они мечтали об увольнении. Но это мало помогло бы, потому что пришлось бы менять и район проживания, школы для детей, а не только работу.

И вот тут с ними поговорила баб Тоня, назначив обеим встречу в сквере возле фирмы:

– Так, стервозы, это я организовала кампанию сплетен о вас. Потому что вы сломали уже многие жизни и души. Я остановлюсь, если вы уже понимаете, что вашим жертвам было примерно вот так же, как вам сегодня. А то и хуже. Вам придётся спрятать свои ядовитые языки раз и навсегда. Вы теперь у меня на крючке: ваши биографии сыщики раскопали вплоть до детского сада. Не сказать, что вы обе святые, а? Так что материала у меня хватит на толстенные тома. Вы обе теперь у меня в чёрном списке! И если вы ещё хоть раз откроете свои мерзкие пасти и хоть про одного человека распустите сплетни, я вас, вместе с семьями, просто уничтожу! Попробуйте сами своего варева! Я понятно изъясняюсь?

– Да ты кто такая?

– Я – баб Тоня. Я живу, чтобы уничтожать таких мерзавок, как вы. И у меня помощники есть во всех сферах. Так что если до вас не дойдёт с первого раза, я вас переселю куда-нибудь на Ямал, например.

Знаю, вы попробуйте снова. Не советую. Потому что я не из Китая и по тысячу предупреждений не делаю. Только одно. Первое, оно же и последнее. Продолжите распускать свои жала – убедитесь! Если есть у меня враги, так это сплетники. То есть вы!

И баб Тоня развернулась и ушла, зная, что ещё минут пять эти две змеи в человеческом облике не найдут слов, чтобы высказать своё возмущение. Поэтому, завершающим шагом, баб Тоня пообщалась с мужьями этих мегер. Тоже за один приём. И подробно объяснила им, что они не мужики, а ветошь, коли позволяют своим жёнам рушить чужие жизни.

– Я вас предупреждаю, что они сломали душу дорогому мне человеку. А поскольку я сама всю жизнь от сплетников страдаю, то научилась с ними воевать. И на этой войне я гублю всех, кто с ними связан, но не пытался их остановить в этой подлой жизни.

И это единственный случай, когда я не жалею детей. Так что или вы закроете хлебала своим «дамам», или пакуйте чемоданы. Выбор минимальный: или вы вбиваете им в глотки весь их яд, или отправитесь куда-нибудь в тайгу, а ещё лучше – в тундру, где люди суровы и справедливы…

Баб Тоня даже не попрощалась: а с кем тут прощаться? Зря, что ли, народ приметил, что муж и жена – одна сатана? А от таких рождаются только сатанята. А мелкие черти вырастают в больших демонов!

Несколько дней баб Тоня не просто не выходила на улицу, но и не принимала никого – должна была отплеваться, отчиститься от этой парочки мерзавок. Причём чистилась в прямом смысле: начала с генеральной уборки и закончила столь долгим лежанием в ванной, что вода, впервые за все времена, остыла совершенно! В переносном чистилась тоже: читала любимые книги и старалась забыть о двух этих и всех прочих негодяйках.

А первый же напросившийся поговорить оказался чуть ли не с той же шайки: баб Тоня сразу увидела, что он кого-то жестоко подставил.

Гость отпираться не стал, но попросил выслушать.

– Антонина Тимофеевна, простите за сравнение и вопрос, а вас никогда не доставали одноклассники/сокурсники за хорошую учёбу? Меня – всю жизнь, да так, что я временами готов был кого-нибудь из них убить! Но я всё-таки удержался: они ведь того и добивались.

Да, Антонина подобное испытала на собственной шкуре! Окружающие, при полном доступе к тем же книгам и курсам обучения, этим, по неизвестной Антонине причине, не пользовались, но травили её и ей подобных, кто учился добровольно и радостно. Поначалу она пыталась что-то объяснить, убедить, перенацелить преследование на что-то действительно плохое. Но ничего не помогло: ей ненавидели именно и только за тягу к знаниям. А все остальные её недостатки – как реальные, так и выдуманные – прибавлялись уже потом.