– Андрей, не трогай! – резким криком остановил его боцман.
Андрей в изумлении уставился на боцмана. Петрович подошёл, поднёс кусок доски от ящика-тары. Рыба, набросившись на ближайший предмет, сомкнула челюсти, раздался хруст и от доски разлетелись щепки.
– Вы, ребята, наверное, впервые видите такую рыбу, – объяснял боцман. – Это морская собака. Обычно она прячется в скалах и щелях, подкарауливает крабов и хрустит так, что панцирь краба разлетается как щепки. Её ещё и зубаткой называют, может прокусить и руку, и палец откусить, даже камни грызёт.
– Спасибо, Петрович! – поблагодарил своего спасителя неискушённый рыбак. – Не будь вас рядом, пальца бы лишился. Я слышал о ядовитых муренах, которые прячутся в скалах, но они обитают на больших глубинах, а вот о рыбах-собаках не приходилось. Теперь и с ними познакомился. Кстати, она похожа на мурену.
Неожиданное появление морского чудища привлекло внимание, и люди собрались вокруг, разглядывали со всех сторон. Рыба ещё долго металась по палубе, раскрывая свои зубастые челюсти, бросалась во все стороны. Люди то приближались, наклоняясь над ней, то отскакивали назад, спасая свои ноги от острых зубов и сильных челюстей, подавали разные предметы, палки, которые тут же после характерного хруста становилась короче. Постепенно виновница этого зрелища угомонилась, и люди вернулись к своим делам. На палубу опустился прохладный туман, не сговариваясь, друзья спрятались за тёплыми воротниками. Клёв рыбы уже мало кого интересовал.
Анатолий Иванович на правах хозяина провёл небольшую экскурсию, показал каюту и предложил гостям отдохнуть. Приняв с благодарностью его предложение, они перешли в горизонтальное положение на подвесных судовых койках, увлёкшись разговорами.
– Давай, решай свои проблемы, – продолжал Андрей, – и пока есть возможность, не медли с переездом. Моё слово тоже не последнее.
– С чего ты взял, что у меня есть проблемы? – возразил Сергей и решил пустить разговор в шутливое русло: – Это всё просто. Распорядитель моей жизни решил показать мне Магадан. Похоже, в чём-то я провинился, за что и последовало наказание.
– Ну да, – согласился Андрей, смеясь, – северянина Пушкина отправляли в ссылку на Кавказ, а кавказца – на Север? А ты не помнишь за что Пушкина-то? Он тоже политикой занимался?
– Не знаю, – признавался Сергей, – с Пушкиным я знаком не был, но там что-то с женщинами было связано. То ли царь блудил с Натальей, то ли он блудил с царицей. В общем, что-то такое было.
– Опять женщины?
– Ну да. Без них ничего в мире не происходит. Все рождения и смерти, продолжение рода человеческого или его прекращение – всё происходит с подачи женщин и при прямом их участии.
– С рождением я бы согласился, а смерти почему связаны?
– Всё, что происходит в мире, хорошее или плохое, – всё это или ради женщины, или во имя женщины, а чаще для женщины.
– Тебя послушай, так и не женишься никогда. По-твоему, во всех бедах женщина виновата? Не было бы женщин, всё было бы так, а с женщинами всё не так? Не забывай, что и тебя женщина родила.
– Что ты, Андрюха! – захлестнули эмоции Сергея. – Я давно жду, когда меня на свадьбу пригласишь. И вообще, у меня сыновья растут. А ты что так долго думаешь?
– Ладно, давай отдыхать! Я немного устал, спать хочется.
Может, пустые разговоры ни о чём, а может, расслабление от монотонного морского волнения склоняли ко сну. Но Андрей долго ещё крутил на своём вообразимом экране те годы, когда впервые пришел в спортзал худощавый застенчивый парнишка, чей ярко выраженный акцент не оставлял вопросов о его происхождении, будто только что спустившись с гор, он прямиком оказался в столичном клубе. В принципе, не было в том ничего необычного. Среди борцов любого уровня ребят с кавказской наружностью немало. Худенький парнишка впечатления не производил. Но это было до первых соревнований. А дальше за ним укрепилась репутация упорного трудолюбивого чемпиона. Казалось, у этого юнца есть мотив, который он интуитивно счёл наиболее увлекательной линией жизни, настойчиво прорезая свой путь. Было ли что-то ещё? Безрассудный и смелый, он, казалось, неукротим в своих замыслах, для него всё было новым и всё новое в случае успеха давало новый толчок. Он, казалось, испытывал органическую потребность к риску, идти от достижения к достижению, не останавливаясь, чтобы закрепить свои приобретения и насладиться плодами побед. Казалось, этот парень и рождён для того, чтобы день и ночь вкалывать до седьмого пота во имя своих достижений. Кто-то считал его фанатом, кто-то называл везунчиком, но как бы к нему не относились, сомнений не было в одном: он настоящий друг, который никогда дружбу не предаст и готов отдать все, что имеет. Никто не сомневался и в том, что он пришёл в главную команду надолго.