Мы вышли в коридор и, миновав пару, дверей вошли в комнату, где сидел лысый монах с крючковатым носом, примерно сто пятидесятилетнего возраста и что-то черкал в большой книге.

– Брат Нунций, я привёл коадъютора для процедуры Donatio.

– Отлично, брат Феофилус, ведите сюда, – старик указал на маленькую кафедру напротив входа, у которой я и встал по указанию сопровождающего.

Казначей достал маленький томик в красной сафьяновой обложке с тиснёнными золотом надписями.

– Брат Пилигрим, положите правую руку на библию. Я выполнил требуемое.

#Вы хотите пожертвовать Ордену Societas Jesu 384762 золотых? Да\Нет#

Блиииин! Жалко то, как, я постарался не скривить лицо и нажал «Да»!

– In nomine Patris et Filii et Spiritus Sancti! Ratificatio! – торжественно произнёс старик и капнул красным сургучом, закрепив его печатью на протянутом Феофилусом пергаменте. Интерфейс тут-же запестрел сообщениями:

#Вам присвоено звание Клирик – Коадьютор, поздравляем! Владение Божественной Магией на уровне Мастер, вы изучили заклинания: «Благодать», «Очищение», «Медитация», «Экзорцизм», «Истинное зрение», «Массовое Благословение», «Жертва», «Провидение» «Святые мощи», «Консолидация», «Мана Небесная», «Святое причастие» #

Рот мой невольно разъехался до ушей. Братья, да если бы я знал…снял бы побольше денег. Гм, хотя не факт. За моей спиной вдруг раздался знакомый голос кардинала.

– Твёрдо запомни, Пилигрим. Целомудрие, Бедность и Послушание. Будешь нарушать эти заветы, Божественная Магия твоя ослабеет и покинет тебя…

– Я запомню, ваше преосвященство!

– Хорошо, Феофилус, проводи!

Монах вывел меня из собора на площадь, крепко обнял меня на прощание так, что я был тронут и спросил:

– Брат Феофилус, а кто же всё-таки такой этот кардинал Лонгин?

– Больше никогда и никому из братьев не задавай этого вопроса, брат Пилигрим!

Испуганное лицо монаха ещё долго стояло у меня перед глазами. Пришлось наведаться в банк ещё раз, так как обретение Божественной Магии оставило меня с пустым кошельком. Но я не жалел, так как вовремя вспомнил, что обретение аналогичного уровня игроком заняло бы не меньше 6 месяцев игрового времени и, скорее всего, не стоило бы мне гораздо дороже. Что ж, мне бы ещё посидеть где-нибудь спокойно и почитать описания заклинаний, а то по некоторым названиям и не поймёшь для чего они предназначены.

Вечер уже опускал на Тархангир своё бархатное покрывало, когда я вернулся в своё пристанище, в караван-сарай. Народу на втором этаже прибавилось, как и животных под навесами. Касым всё ещё лежал на тахте, мерно посапывая. Рядом за каким-то рукоделием присела под масляной лампой Зухра. Ночные мотыльки с остервенением бросались в огонь причудливой медной лампы, опаляя усики и крылья, навевая воспоминания о сказке про Алладина. Увидев, как я вхожу, женщина встала с полупоклоном. Я, прихватив лампу, подошёл к Касыму и осмотрел его веки. Отёк ещё был приличный, выступившая в местах снятия швов сукровица подсохла, склеив края век.

– Уважаемая, не могли бы вы принести немного тёплого крепко заваренного чая и чистых хлопковых тряпиц. Будем промывать веки и будить потихоньку нашего больного. Не успел я договорить фразу, как Зухра метнулась к выходу, только застучали по лестнице деревянные подошвы туфель. Я присел рядом с тахтой и стал ждать. Женщина вернулась с высоким дородным человеком, одетым в тёмный дорогой халат с серебряной вышивкой и с белой аккуратной чалмой на голове. Пальцы его рук были унизаны перстнями с крупными, разноцветными камнями.

– Вечер добрый, уважаемый лекарь. Зухра сказала, что вы вернулись. Я брат Касыма, Ибрагим.