Дом был большой, величественный, однако без крепостной стены и рва. Сэр Джон Ловик верил в вечный мир в Англии, поэтому построил дом, не нуждающийся в защите, дом, который невозможно защитить. Вокруг бело-зеленой шахматной доской разбиты сады – белые камни, дорожки и бордюры вокруг клумб, окруженных зеленью травы. Дальше парк, где хозяин охотится на оленей, а между парком и садами ровная зеленая лужайка круглый год ожидает – не захочет ли король устроить турнир.

Шатер для королевы и придворных дам затянут вишнево-красным и белым шелком, хорошо сочетающимся с вишневым платьем королевы. В ярком наряде она выглядит румяной и помолодевшей. Я в зеленом, это платье я надевала во время маскарада на Масленой неделе, когда король впервые обратил на меня внимание. Зеленый оттеняет мои волосы, и они кажутся еще более золотистыми, глаза сияют. Я стояла возле кресла королевы и знала – любой, переводя взгляд с нее на меня, думает: королева – прекрасная дама, но годится мне в матери. А мне только четырнадцать, я готова для любви, готова для страсти, полностью созревшая женщина и в то же время девушка в цвету.

В трех первых сражениях принимали участие придворные невысокого ранга – надеялись, рискуя жизнью, привлечь к себе внимание. Они были достаточно искусны, не говоря уже о паре весьма впечатляющих приемов, а когда один рыцарь сбросил с коня куда более крупного противника, раздались громкие рукоплескания. Победитель спешился и снял в знак благодарности шлем. Стройный, светловолосый, привлекательный. Анна толкнула меня локтем:

– Кто это?

– Всего лишь один из Сеймуров.

Королева повернулась ко мне:

– Миссис Кэри, не сходите ли к шталмейстеру, чтобы узнать, когда скачет мой муж и какого коня он выбрал?

Я повернулась, собираясь выполнить приказание, и поняла, почему меня отсылают, – по лужайке к нашему шатру медленно приближался король. Я сделала реверанс и пошла не торопясь, надеясь, что он заметит, как я медлю около навеса. Вдруг он прервал разговор и ускорил шаг. Его доспехи с золотой насечкой пылают серебром. Кожаные ремни, держащие нагрудник, перчатки – красные, гладкие, как бархат. Он кажется таким высоким – героический полководец давних войн. Металл сверкает на солнце, пришлось даже отступить в тень и прикрыть ладонью глаза.

– Миссис Кэри в ярко-зеленом!

– Вы весь сияете!

– А вы, наверное, ослепительны даже в самом темном наряде!

Я молча смотрела на него. Окажись Анна или Джордж поблизости, они подсказали бы мне подходящий ответ. Но вся моя находчивость исчезла, вытесненная страстью. Незачем говорить, по лицу видно – я полна желания. Король тоже молчал. Так мы и стояли – глаза в глаза, сосредоточенно вопрошая друг друга, читая во взгляде ответную страсть.

– Я должен видеть вас наедине, – сказал наконец король.

Я не стала кокетничать:

– Ваше величество, я не могу.

– Не хотите?

– Не смею.

Он глубоко вдохнул, будто мог ощутить запах желания:

– Вы можете довериться мне.

Я оторвала от него взгляд, отвернулась и, ничего не видя вокруг, повторила бесхитростно:

– Не смею.

Он поднес мою руку к губам и поцеловал. Я ощутила тепло его дыхания и наконец нежное прикосновение усов.

– Мягкие!

Он поднял глаза:

– Мягкие?

– Ваши усы, – объяснила я. – Все думала, какие они при прикосновении.

– Вы думали о моих усах?

У меня загорелись щеки.

– Да.

– Какие от них ощущения при поцелуе?

Я опустила голову, чтобы не видеть сияния его голубых глаз, и незаметно кивнула.

– Вам хотелось, чтобы я вас поцеловал?

Я подняла глаза и сказала в отчаянии:

– Ваше величество, мне пора идти. Королева послала меня с поручением и захочет знать, куда я делась.