Мне повезло, что я был безразличен к этой местной дряни. От дока я узнал, что её всегда безбожно мешали. Из-за этого некоторые, под видом торговцев, продавали самый обычный табак. Мне было всё равно. А покупатели велись. Страдали. Ломались. Дохли.

«Дымка» стоила дёшево, и вызывала привыкание сразу. Это и привлекало всех сбытчиков и особенно мразей из восьмого района.

Сейчас восьмые и первые были в «особом» состоянии перемирия. После второго наезда, ботаники на несколько дней перестали продавать «пелену». Потом они пустили слух, что запасы «дымки» скуплены восьмыми. Все укурыши города пришли туда. А «тумана» там не оказалось. К этому времени, всех подсевших на «пелену» стало жутко ломать. Я видел пару раз, что вытворяли те, кто остался без «дымки». У меня и у тех, кто ещё не окончательно пропил свои мозги – одно это уже отбивало охоту даже смотреть на то, как другие курят эту дрянь. Те последствия абстиненции, которые наблюдали восьмые во всём своём районе, заставили их пересмотреть свои планы на первый. Ботаники тогда хорошо наварились. Они продали восьмым почти все свои запасы втридорога. У восьмых не было выбора. У меня был. Я просто бухал.

Я посмотрел на девку, она ещё вертела в руках рваную промокшую бумажку с какой-то чёрно-рыжей стружкой.

– Что это?

– Курево.

– Пелена?

– Просто дым.

– Не вышло скрутить?

– Нет, – плаксиво ответила она.

Я порылся в кармане, вытащил помятую пачку местного «Джагернаута», протянул ей. Девка, недолго думая, бросила неудавшуюся самокрутку на загаженный пол. Обтёрла руки о мокрую заляпанную майку /додумалась же/ и ловко выудила пару сигарет. Одну сжала в кулаке, вторую зажала между зубов.

– У тебя здесь курят?

– У меня везде курят.

Она полезла в задний карман узких шорт и еле вытащила коробок спичек в целлофановом пакете. Прикурила. Затянулась.

Всё местное меня бесило. Оружие, технологии и эти вонючие спички. Единственное, что здесь было относительно современным, так это электростанция. Да и та доживала свои последние дни.

– Туда иди, – махнул я рукой в сторону кабинета.

Девка подчинилась. Она огляделась, засмотрелась на подранное кресло и села в него. Я занял своё место за столом.

– Давай рассказывай, – я положил ноги на стол и заложил руки за голову.

– В восьмом сейчас туго, – начала она.

– Какая неожиданность.

– Там сейчас совсем плохо. Дэлиса замочили.

А вот это была новость. Шериф восьмого купался в роскоши и дозволял местным всё. Теперь мне было интересно, каким будет новый шериф.

– За что его? – спросил я.

– А я знаю?

– И что теперь в восьмом?

– Ждут появления штурмовиков и готовят им ловушку.

А это уже была плохая новость. Даже один штурмовой скафандр в руках местных бандитов, мог превратиться в оружие судного дня. А если два таких или три? В этом случае и мне придётся туго.

Во втором и третьем районе было относительно спокойно: шлюхи и азартные игры. Самое страшное, что там могло произойти, так это подцепить какую-нибудь дрянь от местных шлюх или проиграться до трусов. Странный это был город. И название у него такое же – Новый Бург.

– Ты решила, что здесь у тебя больше шансов выжить?

– Не знаю. Может, просто проживу чуть подольше.

Тыльную сторону левой руки неприятно закололо.

– Сиди тихо, – приказал я. – И молча.

Девка бросила окурок на пол, раздавила его каблуком подранного ботинка и закурила вторую сигарету. Я сжал руку в кулак, над кистью появился экран с радостной рожей моего куратора.

– И чё те надо сейчас?

– Риммон, плохие новости, – раздался обеспокоенный голос.

– Давай, обрадуй меня.

– Тебе добавили срок.

– И сколько?

– Ещё три года.