– Всё супер, только вот твоя подружка что-то заглядывается на именинника, – слова Грейс были полностью посвящены Хейзел, хоть и разговаривала она с Джулией.

– Марвин куда-то делся, – спокойно постаралась перевести тему Джулия. – Вот и поищи его, Грейс. Будь добра.

Чего стоило Джулии не разозлиться. Когда обижали Хейзел, она полностью теряла самообладание, однако сейчас понимала, что кричать и ругаться не выход при таком большом количестве гостей. К тому же, не она ли призывает всех к порядку сегодня?

Грейс, не желавшая признавать поражение, снисходительно усмехнулась, словно связалась с трёхлетним несносным ребёнком. Для полного образа королевы ей не хватало лишь взмахнуть своими густыми тёмными волосами, аккуратно ниспадающими до лопаток.

Так или иначе, Рендалл быстро удалилась на кухню, думая почему-то, что мистер Воули решил наедине поговорить с одной из очаровательных девушек-гостий или принести ещё напитков.

Грейс разочарованно вздохнула, когда, оглянувшись, поняла, что на кухне никого нет. Однако отчаяние её было недолгим: со стороны коридора раздавались тяжёлые шаги и недовольный голос Марвина.

Сообразив, что юноша на кого-то зол, Грейс быстро вышла из кухни и спряталась за дверью: там Воули точно не увидит её, а она сможет легко подслушать разговор.

–…такая необходимость? – девушка услышала лишь последнюю часть фразы.

Других голосов не раздавалось, Воули продолжал недовольно бормотать что-то, и Грейс сделала вывод, что именинник ругается с кем-то по телефону.

– Что я скажу дяде и сестре? Они не поверят мне, – кажется, юноша уже смирился с неприятной беседой. И у него были причины скрывать что-то от Джулии и мистера Миллса. – Меня вполне устраивает…

И он бросил трубку.

Грейс, забыв, что в крови её предостаточно алкоголя, сумела довести до ума мысль, что она узнала нечто секретное, непредназначенное для чьих-либо ушей. Ей не стало стыдно, Марвин своим телефонным разговором только больше подогрел интерес девушки к происходящему.

И она, не заботясь о благополучии семьи Миллсов – как и Андерсонов недавно, – побежала рассказывать Джулии о том, что только что услышала. Быть прямолинейной до абсурда мисс Рендалл важнее, чем сохранять ненужную таинственность.

– Я сейчас вам такое расскажу! – Грейс растолкала народ и приблизилась к своим знакомым.

Все удивлённо посмотрели на неё: что же могло так удивить девушку, если она вернулась без Воули?

Однако последний опередил её.

– Простите, что прерываю вашу беседу, – хмуро начал он, встав между Грейс и Тайлером. – Джулия, мне срочно нужно уехать в Лондон.

Теперь Грейс было нечего рассказывать, а Джулия чуть не упала, и кошка спрыгнула с её рук.

– Что?! – воскликнула Миллс. – Но почему?! Что случилось?

– Я не могу сказать. Иду собирать вещи прямо сейчас. Скажи всем, что вечеринка окончена.

Это уж точно не было похоже на Марвина Воули. Обычно задорный и активный, любящий праздники и танцы, он не хотел видеть никого, а в мыслях была только предстоящая поездка в Лондон. Слишком странно, слишком непохоже на него.

Глядя вслед уходящему имениннику, ребята и представить не могли, что произошло с ним на самом деле.

Хейзел, к своему же удивлению, смотрела на него дольше всего. Её взгляд был столь взволнованный и даже испуганный, что это не скрылось от её знакомых.

– Снова глядишь на него, Хейзел, – констатировала Грейс, изучая девушку взглядом. – Уж не нравится ли он тебе?

Хейзел не нашла в себе сил ответить.

Подобные особы, как Грейс Рендалл, всегда выводили её из колеи. Именно этого она и боялась, собираясь на День Рождение Марвина: кто-то вновь начнёт отпускать глупые шуточки, презирать и мерзко смеяться. Хейзел была не из тех, кто за словом в карман не полезет; она не могла просто развернуться и спокойно сказать: