– Ну что ж, христиане, придётся потесниться – не замерзать же им, таким же, как и мы лиходеям. Подобное могло и с нами случиться.

Сделав небольшую паузу и обведя всех глазами, Архип продолжил:

– Ещё скажу, что я буду следить за всеми. И не дай Бог, кто на хвосте принесёт погибель – лютую смерть примет!

Атаман, погладив угольную бороду, закончил вопросом и ответом:

– Недовольные есть? Нет. На том и порешили.

Ох, и длинна же псковская зима! К Рождеству бока обитателей логова основательно ныли от беспрестанного лежания, а ведь большая часть зимы была ещё впереди. Все разговоры уже по несколько раз повторились, и каждый знал обо всех всю подноготную. Истории жизни и начало разбойничьей дороги походили одна на другую. Для Авдея неожиданностью стала только история монаха. Оказалось, что в Печёрском монастыре его пытались обесчестить братья по рясам – одному он раскроил череп, а второго задушил. С тех пор потерял дар речи и сменил покаяние на еловый кол. Всё это он по просьбам зрителей показывал вполне понятными жестами и с нескрываемым удовольствием – разбойники ржали от восторга.

Продуктовые запасы ещё имелись, но, учитывая пополнение числа ртов, до весны было не дотянуть. Чернобородый рассуждая об этом вслух, задал вопрос обществу:

– Кто что может предложить?

Никита сразу же выкрикнул:

– А что тут думать! Надо идти на дорогу да брать что будет ехать – не впервой!

Архип обрезал:

– И тропинку до логова по снегу проложить людишкам воеводы? Нет, это не годится.

Иван уже давно занимался лосиными жилами – сушил, вытягивал, разминал и сейчас спокойно заметил:

– У меня петельки на длинноухих беляков готовы, а они уже тропки набили, так что хоть завтра готов начинать.

После паузы послышался голос Авдея:

– Медведи, как и мы, крепко облежались, можно руками брать – вот только берлогу найти не так просто.

Желающих высказаться больше не нашлось, и атаман подвёл итог:

– Ну что же, Иван с Авдеем завтра и начинайте, но не дальше версты от горы, а если людской след заметите, свои заметайте и меня сразу известите.

На следующее утро охотники отправились на промысел. Давно им не приходилось бродить по зимнему лесу целый день. От свежего морозного воздуха после подземельного смрада кружилась голова – на душе было светло и радостно. Обойдя гору малым кругом, они разделились. Иван, наткнувшись на поваленную осину, вокруг которой беляки наделали тропы, начал ставить петли, Авдей же пошёл следующим большим кругом, отступив от первого на дистанцию, просматриваемую глазами. По пути попадались беличьи, куньи следы, нарыски лисиц, иногда из-под снега выпархивали рябчики и тетерева. Зимний день короток – к исходу третьего круга начало темнеть, и когда Авдей подошёл к логову, в небе зажглись звёзды. Взошла полная луна – тенью от ёлок на заснеженную землю легла ночь. Где-то далеко протяжно завыли волки.

Целую неделю погода стояла солнечная и морозная – крещенские морозы брали своё. Авдей подморозил уши, и над ним начали посмеиваться:

– Вот то ли дело Ивашка – длинноухих таскает – меленьких, но вкусных. А Авдошка наш только волдырями, как серьгами, обзавёлся!

Авдей молчал, но каждый следующий день продолжал нарезать круги вокруг горы. Теперь уже за световой день он успевал сделать это только один раз. Его задачей было тщательное осматривание местности. Особое внимание уделялось выворотням, густым зарослям мелкого ельника и тростника, а ещё лучше, если парок вьющийся замечен будет.

Однажды Архип прошёл круг вместе с Авдеем и одобрил замысел настырного молодца, но вместе с тем заметил:

– Ещё пару кругов пройдёшь и всё – верста кончится, да и бор рядом, по которому стёжка конская может быть проложена.