На следующий день вернулся посыльный с импровизированным письмом от Поганкина. Авдей долго рассматривал две ветки с насечками и понял, что на тракт выходить по-прежнему опасно, а товар любой Сергей Иваныч готов принять на одном из мест, где раньше производилась передача награбленного добра. В своём же послании трёхдневной давности атаман сообщал благодетелю, что прибудет туда-то, в такой день с грузом льняной ткани, и нужно столько-то подвод. Всё сходилось – теперь первоочередной задачей стала доставка с острова второй половины добычи. Помимо этого впереди предстояла переноска части продуктов в новый терем.

Разбойничьи дела шли подозрительно хорошо, но так долго без беды не бывает – один из тайных соглядатаев Авдея сообщил, что в шайке пошли разговоры о дележе награбленного. Дуванить сундучок с монетами предложил Сморчок, кличку которому дал сам атаман за мелкий рост и ядовитый характер. Его поддерживают те, кто недавно в ватаге – мол, так раньше всегда делали. Нежданная новость вонзилась в душу Авдея, как заноза в ногу – и идти не даёт, и не вытащить никак. Думы о том, как избавиться от этой напасти, засели в голову атамана надолго. Делёж добытого добра сгубил не одну разбойничью ватагу, о чём рассказывал ещё Чернобородый. Авдей решил жестоко наказать зачинщика, но повременить до первых открытых разговоров.

На вечерней заре все три ладьи вышли в озеро и направились к острову. Томас, сидя за веслом, думал о превратностях судьбы: «Разбойники его спасли, а теперь вряд ли отпустят, хотя могут оставить на острове, но туда до ледостава никто из соплеменников точно не приплывёт. Могут проходить мимо русские рыбацкие лодки или купеческие суда, но не факт, что они его заберут. Дома ждёт мать с младшими братьями и сёстрами – тяжело им придётся – отец сгинул в озере уже давно, а вот теперь двух старших сыновей нет. Сбежать в ближайшее время не удастся – догляд за ним постоянный. Что же делать? Остаётся ждать удобного случая, который наступит, очевидно, нескоро».

Луна выкатилась на небосклон в эту ночь позднее, но, как и в прошлый раз, помогла разбойникам отыскать остров. Атаман, прикинув время, проведённое в пути, решил не рисковать, а при лунном свете загрузиться и сразу же отправляться в обратный путь. До рассвета должны обернуться, да и ночной маршрут уже достаточно изучен.

Томас, предвосхищая возможный вопрос Авдея, сразу по окончании погрузки, сам подошёл к тому.

– Я пы хотелл остатся с фамми и стать распойникомм.

Атамана удивила решительность чужака, но это ведь нужное качество лиходея. И он согласился.

– Хорошо. Об остальном поговорим позже.

С первыми проблесками утренней зари караван из трёх лодок благополучно вошёл в устье речки, изрядно напугав бодрствующих сигнальщиков. Полдня разбойники отсыпались после ночной работы, а потом сытно поели Алёшкиной стряпни. В конце обеда, когда ложки застучали по днищам мисок, раздался шепелявый голос Сморчка:

– Хороша кашка, и впору чашка! Но ведь мы рисковали головами, да жилы рвали не только из-за жратвы. Хотелось бы руками пощупать копеечки, что лежат в купеческом сундучке.

Авдей сразу понял намёк и спокойным, но громким голосом, чтобы слышали все, повёл диалог:

– Ты что предлагаешь разделить содержимое того сундучка?

– Да хотелось бы. Раньше всегда дуванили добычу поровну между всеми, кто был на лихом деле.

– А что ты будешь делать с деньгами в шайке?

– Могу в кости проиграть, могу подать нищему или закопать до лучших времён.

– Нет, ты будешь беречь добро своё, у дружков выигрывать копеечки, а спрятанное ихнее отыскивать. А в конечном итоге вы все перелаетесь и перегрызётесь.