– Ты очень похож на отца, – сказала Эрин после долгого любования портретом.

– Все это говорят. А брат похож на маму и ещё больше – на дедушку по маминой линии. Только ни его портрета, ни других портретов нашей семьи в особняке нет.

– А почему так?

– Они в другом доме. Сюда перевезли только этот.

– Разве ваша семья не всегда здесь жила?

– И да, и нет. Скажем так: было время, когда именно наша семья была… Ну, были некоторые сложности, нас как бы побаивались. Долгая история. Брат говорит, что раньше просто боялись. А теперь боятся, но очень хотят дружить, и что лучше бы просто боялись. Проблем было бы меньше.

– Понятно, – кивнула Эрин, как будто из моих путаных объяснений и правда можно было хоть что-то понять.

– Пойдём уже дальше? А то я так и не успею всё показать.

И мы пошли.

Старая кузница в подвале встретила нас жутким скрипом двери. Раньше, лет четыреста назад, здесь вовсю кипела работа, теперь же складировался всякий хлам со всего особняка. Со времён кузни осталась куча железок, старых ручек, затворов, ножей, котелков и всякого такого. Я зажёг магические огоньки и стал пробираться между ящиков и мебели. Сам эту тропинку и прокладывал. Две недели на это потратил. Эрин пошла за мной, но она не знала тропинки так же хорошо, как я.

– Твою ж… – шёпотом ругнулась она.

Я успел заметить, как на каком-то шкафу пошатнулась груда тазов и сковородок. Эрин метнулась оттуда, но споткнулась о лежащую вешалку. Тазы качнулись ещё опаснее. Добежать, не уронив ничего, я никак не успевал – слишком далеко ушёл. Всё время забываю, что люди могут быть такими медленными. Наконец, сковородка в центре стопки не выдержала, и вся громоздкая свалка полетела вниз, прямо на мою подругу.