Злость. Бессилие. Тошнота. Да, ее тошнило от самой себя. Хотелось замереть. Остановиться у одной из этих мрачных елей и блевать. Блевать до тех пор, пока из нее не выйдет вся гниль, трусость и вранье, что так прочно вошли в ее жизнь. Кем она стала? Кем ей еще предстоит стать? «Эмбер – позор истинных ковенов», – слышался ей далекий высокопарный голос. «Позор, на который вы сами меня обрекли!» – она защищалась, будто голодный израненный волк. Вот только от кого? Она сама была себе палачом и защитником. Невыносимо. Мерзко. Противно. Она забыла, от чего так отчаянно бежала всю свою жизнь. Забыла, сколько вреда приносят размышления. Магия, дисциплина, тренировки, результат – все это броня. Броня, которая позволяла забывать. Не думать. Не чувствовать. Все исчезло. Почвы под ногами больше нет. Есть только ненавистная, сводящая с ума тропа. Тропа в бесконечном дремучем лесу. Из которого нет выхода. Выхода нет.

«Мы отдадим свои жизни для того, чтобы ты могла спасти целый мир. Ты Избранная, надежда и свет Эреша. Помни об этом, что бы ни случилось и что бы ты ни услышала. Помни, но никому не раскрывай своей тайны. Отыщи книгу предсказаний Мары, она укажет тебе путь. А теперь беги! Беги так быстро, как только сможешь, и ни за что не останавливайся! Помни, время на исходе! Ну же! Уходи! Мы все слуги Эреша, Эмбер. Исполни свой долг! Беги!»

Слова Верховной звенели в ушах, заставляя возвращаться в прошлое. В последнее время Эмбер только и делала, что оглядывалась. На свою разрушенную жизнь, на выжженные и залитые кровью земли Пустоши, на угрозу бессмертной Ярштай, что снилась ей в кошмарах, и на свое трусливое вынужденное бегство. «Иногда долг превыше чести». Губы ведьмы искривила злая усмешка. Одна Богиня знает, как тяжело Эмбер далось решение оставить своих близких и уйти, спасая собственную жизнь. Той страшной ночью все, чего на самом деле ей хотелось, – умереть, сражаясь за тех, кого она любила всем сердцем. Признаться, и сейчас ничего не изменилось. Ведьма ненавидела себя за это трусливое желание. Умереть просто. Жить – куда сложнее.

Однажды Эмбер уже лишилась дома. В Пустоши ей удавалось жить так, будто прошлого у нее нет. Так, словно огонь пожрал всю ее печаль, боль и треклятую скорбь – все чувства разом. А поцелуй Лойши, всего один поцелуй, воскресил то, что она считала мертвым. Она почувствовала, что нужна кому-то. По-настоящему нужна.

Всеми силами ведьма гнала от себя воспоминания об этом. У боли тоже есть границы. Как и у того, что способна вынести душа. Эмбер вздернула подбородок и устремила взгляд на простиравшуюся впереди заснеженную тропу. Вот куда ей следует направлять свой ум. Вперед. Только вперед. Терзания и сожаления не приносят пользы. Она запретила себе плакать. Запретила смотреть в прошлое.

Словом, она держалась.

Ровно до тех пор, пока не увидела Райденна. Живого, мать его, Райденна! Именно тогда ее хваленая выдержка не то чтобы дала трещину, она разлетелась к чертям! Ей хотелось ударить принца. Задушить в объятиях. Рыдать, хлестать по щекам и целовать от радости. Рассыпаться в благодарностях к Богине и проклятиях, адресованных Райденну. Никогда прежде она не чувствовала себя такой слабой. И одновременно такой живой.

Ей до сих пор не верилось, что она действительно плюнула ему под ноги! Жест возмутительный, можно даже сказать, непростительный для будущей Энси. Но где-то в глубине души, под покровом, сотканном из долга, чести и железной воли, пряталась раненая, изувеченная душа. Душа ведьмы, родившейся в человеческом мире. На Земле. Немыслимый плод любви ведьмы и человека.