Германец кивнул. Не поворачивая головы. Но, видимо, принимая извинения.

Проклятый, надменный сакс! Ну ладно…

– Брататься с тобой я не буду, и друзьями нам не стать вовек, – прежней учтивости в словах Всеволода больше не было. Была плохо скрытая неприязнь. – Но если уж мы выступили вместе против одного врага, давай не чураться друг друга, как упырь серебра.

А вот теперь немец повернулся. Чуть приподнял бровь – удивился. Сказал:

– Давай.

По-русски сказал. Кажется, прямота и откровенность спутника саксу пришлись по душе. Их рыцарь, явно, ценил больше пустых напыщенных слов. Это Всеволоду понравилось.

– Расскажи о своей Стороже, Конрад, – попросил он. – Где поставлена? Что из себя представляет? Кто охраняет ее стены?

– Отчего же не рассказать, – легко согласился тевтон. – Наша Сторожа – это каменная твердыня у самой границы миров. Большая крепость на скале среди скал. Возведена в сердце карпатских гор, на землях Зибенбюргена – Семиградья, именуемых также Цара Бырсей, Залесье, Эрдей и Трансильвания. Стоит неподалеку от славного града Германштадта, или, если по-угорски, Сибиу [5]. Зильбернен Тор – Серебряные Ворота – так называется замок. Волохи и угры нарекли его иначе, на свой лад.

– И как же?

– Кастлнягро, – после некоторого раздумья ответил Конрад. – Черный Замок, Черная Крепость.

Всеволод усмехнулся. Да уж… Кому – Серебряные Ворота, а кому – Черная Крепость.

– Замок сложен из черного камня, – поспешил объяснить тевтон. – Поэтому.

Всеволод кивнул. Пусть. Поэтому – так поэтому.

– Серебряные Ворота поставлены на месте древней цитадели в ту пору, когда угорский король Андреаш Второй пригласил на свои земли германских рыцарей Креста [6] – продолжал Конрад. – Братство Святой Марии находилось тогда в затруднительном положении. Сарацины вытесняли Христово воинство из Святой Земли и, чтобы сохранить и приумножить могущество ордена, требовались новые территории. Из Венецианской резиденции гроссмейстера Генриха фон Зальце отправлялись посольства ко дворам разных европейских государей. Успешными оказались переговоры с Андреашем. Его Величество призвал орден в Трансильванию.

– Король угров сделал это по доброй воле? – покачал головой Всеволод.

А было чему удивляться! Об аппетитах и железной хватке орденских братьев на Руси знали не понаслышке. Да и не только на Руси. Крестоносцам только дай волю, им только позволь уцепиться за клочок земли – и беспокойное соседство под боком обеспечено. Орден начнет ставить замок за замком, скликать под свои знамена европейских рыцарей, приглашать немецких колонистов и примется настырно, невзирая ни на что, расширять владения.

Конрад улыбнулся. Одной стороной рта. Хищно так осклабился.

– Выбор у Его Величества на тот момент был невелик. Андреашу требовались надежные союзники и крепкая рука в неспокойных и труднодоступных землях королевства. Королевская власть в Трансильвании всегда была слаба. А тамошнее население – своенравно, а бароны – непокорны. А на трактах хозяйничали разбойничьи шайки и отряды вольных хайдуков. [7] назывались партизаны и народные мстители, боровшиеся с турками. Позже легковооруженные хайдуки стали особым родом войск. Однако имелось и другое значение этого слова. Хайдуками в средневековой Венгрии называли также разбойников или свободных воинов-наемников. И есть основания полагать, что в этом смысле слово «хайдук» употреблялось гораздо раньше – еще до возникновения широкомасштабного антитурецкого народного движения А границы эрдейского края непрестанно беспокоили кочевники-половцы или, как называют их угры, – куны. Ни один наместник Его Величества не мог навести порядок в этой дикой стране гор и лесов. Впрочем, главная причина, по которой Андреаш пустил тевтонских братьев в Эрдей, заключалась в другом.