Зона Посещения находилась за двойной стеной, обнесенной колючей проволокой под высоким напряжением. Ее стерегли практически так же, как самых опасных в мире преступников. И такое явление, как сталкерство (сталкерами называли людей, которые незаконно проникали в Зону и выносили оттуда различные «объекты» для продажи), столь сильно развитое в окрестностях других Зон, здесь было такой же редкостью, как и само Посещение.

Кира сидела у окна автобуса и думала, что все-таки правильно сделала, когда ушла с банкета, едва прозвучали первые тосты высочайших персон – руководителей и приглашенных гостей. «Зачем? – оправдывала она сама себя. – Все как-то странно радужно настроены на исследования. Видимо, сказались слова Радислава Петровича, отозвались в сердце каждого. Возможно, это правильно – начинать исследование на подъеме, но все-таки настоящий ученый должен быть всегда трезв и беспристрастен, иначе какой же он ученый?! А что касается знакомства с новыми подчиненными, – Кира усмехнулась, – успеется… Важнее то, как человек работает и какую пользу приносит, а не то, как он болтает ни о чем и пытается произвести впечатление».

Автобус остановился на центральной площади Виноградного, и практически все пассажиры поспешили на выход. Однако Кира и еще несколько человек остались в салоне.

Через какое-то время она попросила водителя притормозить на неприметной развилке загородной дороги. Он уточнил, действительно ли это то самое место, которое нужно, и неуверенно открыл двери.

Девушка поблагодарила и вышла.

Когда автобус скрылся из виду, а за ним улеглась дорожная пыль, Кира глубоко вдохнула воздух, полный щебетания птиц и бездонного неба, и сделала первые шаги к второстепенной дороге.

Она с удовольствием шла пешком, созерцая и впитывая милые картины живого мира: качание листвы деревьев, волнение трав, веселое перепархивание птиц и сонное стрекотание насекомых. Вдали желтым морем разлилось пшеничное поле. Ветер катался на его волнах, слегка пригибая и поднимая колосья. Сердце Киры трепетало от предвкушения приключения и настоящего путешествия, хотя это была всего лишь прогулка.

«Какое это счастье! Идти вот так, дышать, смотреть и больше ничего не желать! Кажется, не будь я должна всему миру, так бы шла и шла всю жизнь не останавливаясь!»

Чем дальше Кира шагала, тем чаще выключался ее натруженный мозг, переполненный вопросами и гипотезами, тем живее выглядело все вокруг, в том числе она сама.

Через какое-то время вдалеке показался небольшой ухоженный поселок. Домики разной величины стояли на почтительном расстоянии друг от друга, прячась в зелени деревьев, цветах и высоких заборах. Было понятно, что хозяева этих жилищ очень уважали домашние миры соседей и требовали такого же отношения и к собственной приватности.

Кира издалека приметила знакомый шлагбаум и свернула с дороги на тропку, огибающую поселок справа.

В ногах путались стебельки травы и луговых цветов. В нескольких местах пришлось наклониться, чтобы пройти под раскидистыми кустами сирени. И вот она оказалась рядом с деревянным забором. Калитка пряталась еще за одним кустом сирени, а прямо за ним открывался огромный виноградник с тяжелыми кистями ягод на подпорах.

Осторожно ступая по дорожке, она дошла до входной двери дома. Уже подняв руку, она немного замешкалась, но потом все же решительно постучала.

Дверь лениво распахнулась. За ней стоял слегка помятый, но здоровый и сильный мужчина лет тридцати-сорока. Точный его возраст определить было сложно. Что-то говорило о его опытности и усталости, но что-то – о молодой жизненной энергии. Казалось, этот человек неподвластен времени, обитает вне его или над ним…