– Приятно тебе будет, когда мы уберемся подальше от Ардаса, – она недоверчиво смерила взглядом костяную руку, но затем протянула свою в кольчужной перчатке.

Полковник Отто Шваймс, командир городской стражи, шел по гулкому дворцовому коридору. Подбитые сапоги звонко щелкали по мрамору, и он ловил на себе презрительные взгляды придворных, почти беззвучно скользящих в мягких туфлях. Как обычно, больше всего на свете полковнику хотелось отдать приказ арестовать всех до единого в этих залах.

«Продажные клерки и канцелярские крысы, скоро на одного работягу будет по десятку чиновников, которые распорядятся за него последними грошами. Подойди к любому из них и скажи, что он арестован, и каждый сам вспомнит прегрешений на пожизненный срок».

На подходе к приемной к нему подскочил секретарь его светлости и попросил подождать пару минут – у бургграфа посетители. В скором времени резные двери гневно хлопнули, и из кабинета выкатился на коротких ножках красный от возмущения брат-капитулярий, за ним последовала пара офицеров из штаб-квартиры Ордена, явно чувствовавших себя не в своей тарелке.

«Уж лучше идти, выпрямившись во весь рост, в атаку под огнем противника, чем изображать из себя почетный караул позади этого коротышки», – мелькнула у полковника сочувственная мысль.

Напротив полковника толстячок остановился и громко заговорил, обильно жестикулируя и брызжа слюной:

– Доколе, я вас спрашиваю, доколе беззаконие будет твориться в этом городе? На офицеров Ордена устроили засаду среди бела дня! – Брат покраснел еще больше, и полковник даже заволновался, не хватит ли его удар.

– Позвольте вас спросить, уважаемый, а чем занимались ваши люди? Пивной бар вроде не самое подходящее место для времяпровождения ваших рыцарей?

– Они разыскивали особо опасного преступника, а ваши гнусные намеки оставьте при себе. Благодаря вашему попустительству по улицам расхаживают толпы вооруженного народа.

«К твоему счастью, это не так, – подумал полковник, представив описанную картину. – А то пришлось бы вызывать взвод, чтобы доставить твою задницу в стены миссии».

– Этот город вне юрисдикции Ордена, и вы были обязаны ждать разрешения властей на свои действия.

– Чтобы злостный рецидивист рыскал по мирному городу и угрожал жизням простых людей?

«На твоем месте я бы боялся как раз этих „простых“ людей: каждый второй, того и гляди, срежет подметки на ходу».

– По моим сведениям, все угрозы порядку исходили именно от ваших людей, сэр.

– Вы даже не смогли удержать его в своей тюрьме, он сбежал, не проведя там и суток! – Брат-капитулярий явно следовал по всем пунктам своего объемистого списка обвинений, даже не вслушиваясь в ответы. Один из офицеров задумчиво почесывал щетину, а второй изучал свое отражение в мраморных плитках пола. – Да, и мы убеждены, что ему оказывалась помощь извне. Будет проведено расследование и допрошены все, кто был заинтересован в его бегстве и переправке в другое место!

«Лучше бы ты с таким же рвением бегал утром по дорожке», – уже злясь, подумал полковник о брате-капитулярии.

– Последите за своими людьми, полковник! – не унимался служитель Ордена. – Я все больше убеждаюсь, что так называемое руководство города не справляется с насущными проблемами, – капитулярий развернулся и направился в сторону выхода.

– Наш город всегда справлялся с угрозами, как внутренними, так и внешними, запомните это, сэр!

Оглянувшись, толстяк наградил Отто Шваймса злобным взглядом, но, промолчав, удалился.

Постучав в резную створку двери, полковник зашел в кабинет. Его светлость Луи Матарини поприветствовал вошедшего наклоном головы и, не отрываясь от бумаг, указал на кресло. Седина уже тронула черные волосы обедневшего потомственного аристократа, сумевшего вынырнуть из нищеты, добиться всеми доступными путями влияния на высокопоставленных людей города и пробиться к вершинам власти. И вот уже в течение десятка лет Луи Матарини успешно балансировал на пике карточной пирамиды успеха.