–Ты вот говоришь «шкуре», а сама она как из себя?

– Баба как баба, ничего особенного, – помялся он на месте. – Есть идеи?

– Если не уродина, то можно ее развести на сауну, снимать зато не бу..будешь, -безуспешно я пытался прикурить, втягивая кислород.

– На шмоньку говоришь? Эта может и отсосет еще…

Ммм, его феня…

– Ну это как договоришься. У меня как-то раз такое проходило. А ты как думаешь, на шмоньку получится развести?

– На шмоньку, на шмоньку… И в правдаль может сработать, – улыбнулся Декарт, – восемнадцать уже есть, долби не хочу.

Пока обсуждали судьбу несчастной девушки без денег, у нас обоих истлели сигареты – Декарт, похоже, уже начал курить фильтр. Он бросил окурок, едва я указал ему на это. Перемена, как и перекур, подошли к концу. Попрощались, каждый отправился к своим целям: кто отсидеть, кто спасать горящие пятые точки студентов. Как ни как восемнадцать заказов на ночь это не мало.

О своём экзамене и о стипендии я уже перестал думать очень давно. Копейки меня не интересовали. Ведь какой смысл в стипендии, если она банально не переходит в четырехзначное число. Да и эти деньги я могу зарабатывать, особо не напрягаясь, уделяя заказам всего по часу каждый день. Диплом, в конце учебы, если до него дойдет, не котируется ни в одной серьезной фирме, что в моей стране, что за рубежом.

      За мыслями о никчемности траты своего бесценного времени российское образование, сгорела дорога домой.

Во дворе у коттеджа моей семьи всегда прибрано и ухоженно. Отцу этим заниматься банально некогда, а матери после очередного квартального отчета не хватало сил на уход за ландшафтом. Поэтому все, что касалось огорода и красоты участка зависело от меня.

Хоть декабрь за бортом, для нашей местности вполне нормальным явлением считалось стричь газон в это время года. Как коренной житель я был обязан соблюдать эту традицию, к тому же облик заросшей травы заставлял мать пилить мозг, как только солнце позволяло это увидеть на нашем участке.

Ключ в двери не проворачивался, значит кто-то уже дома. «Отец», – подумал я и не ошибся. Быстро поздоровался, и, переоблачившись в робу, пошел выполнять свои неписанные домашние обязанности.

Дело спорится за размышлениями, часто замечал. Так иногда помимо дела и мысли здравые лезут, – выкатил я бензокосилку и начал работу.

За весь период обучения был всего лишь один случай расплаты интимом за сделанную работу, и то это скорей не плата, а приятный бонус.

«Как же Декарт? – подумал я, проходя очередную полосу травы, – как он это все обыграет? Хватит ли смелости сказать такое?»

Честно признаться, хоть Декарт и часто использует в своих словах «феню», да вот воспитан он и по повадкам благороден. Но некоторые его идеи часто показывают моего друга жестоким и бескомпромиссным.

Действительно, покос пролетел незаметно, – закрывал я сарай, уходя с участка.

      День этот, как и у всех жителей нашей страны заканчивается поздним ужином. К тому моменту мать уже прибыла домой, и вся семья полным составом зациркулировала по дому. Сама же трапеза на этот раз запланирована с доставкой. Поразительно, как быстро доставляют еду и не менее поразительна скорость спецслужб на одних и тем же дорогах. Вот и сейчас пицца приехала всего за двадцать минут.

Второпях что-то рассказав за столом, опять каждый из обитателей дома разбредается по своим делам. Благо, у меня есть разнообразие, в отличие от родителей, которые каждый вечер смотрят недокино с недоактерами. Смотреть на все это грустно и больно – скоро такая участь будет подстерегать и меня. Однако сейчас кое-что есть и это отвлекает от упаднических мыслей о будущем.