Отец Митрена продолжил политику родителя. И более того, он построил свой форпост рядом со святилищем. А чуть позже раджа объявил это святилище главным храмом своего племени и сделал новый город своей столицей. Точнее ставкой, поскольку других городов в его владениях не было – только стоянки, население хоть и жило в зоне широколиственных лесов, но занималось кочевым скотоводством, разводя коров, лошадей, овец и свиней, а также по чуть-чуть земледелием и охотой. Жили они в конических чумах, сооруженных из слег и шестов и укрытых шкурами лошадей, коров и диких туров. 7-8 метров в диаметре – не слишком просторное жилище, но зато в любой момент можно его разобрать, погрузить на волокуши и отправиться на новое место. Идея рыть дом в земле многим казалась несколько странной. Зачем? Ведь полуземлянку на новое место не увезёшь. Но если радже так хочется, то кто ж будет возражать? Хочет жить, как южане – пусть живёт. В конце концов, ему виднее. Он же яйцеголовый! Да и удобнее это, когда дом раджи всегда в одном месте находится. В случае чего всегда точно знаешь куда жаловаться.

Столица получила звучное имя Хастин. Не первый и не последний город с таким именем во владениях ариев. Видимо, старый раджа предполагал, что град сей в будущем разрастётся до огромных размеров, подобно слону («хастин» по-арийски значило «слон»). Впрочем, вряд ли он представлял себе это животное. Скорее всего думал о лосях. Но лось – это тоже хорошо, хотя и с рогами.

* * *

Город разросся до полусотни дворов, когда старый раджа помер, оставив всё хозяйство своему единственному наследнику – Митрену. Сын похоронил отца не по обычаям предков, а по традициям яйцеголовых, со всеми почестями, положив в катакомбную нишу могилы вместе с покойником его ваджру – символ княжеской власти, то есть небольшую булаву с каменным навершием о четырёх закруглённых выступах.

Молодому радже было тогда двадцать четыре года и он уже семь лет был женат на дочери раджи из Варунаси, девушке по имени Лалавати, столь же знатной, благочестивой и яйцеголовой. Этот прекрасный союз гарантировал княжество Митрена от любых неприятностей с юга. А больше их ждать ниоткуда не приходилось. На севере на пять дней пути тянулись безлюдные леса и болота, за которыми прятались охотничьи племена. А на западе до Данапра (Днепра) народ жил родственный, но до того редкий, что и в расчёт его можно было не принимать.

Имя Лалавати значило «добрая воля бога». Только добрая воля эта всё никак не снисходила на высокородную пару. За семь лет у них не родилось ни одного ребёнка. Два выкидыша на первом месяце – не в счёт. В общем-то это серьёзный повод для развода. Но тесть Митрена, услышав как-то такую мысль от своего кума, тактично намекнул, что ответит на подобный демарш сожжением Хастина и аннексией южных поселений по Вороне. Вместе со святилищем. Благо тамошние брахманы и ему родственниками приходились. Причём настоящими. Но самым неприятным было то, что силёнок у него для этого действительно было достаточно. Так что своё обещание выполнить он вполне мог.

Правда тесть не запрещал Митрену завести пару-тройку наложниц, да прижить детишек от них. И сама Лалавати на этом настаивала. Понимала, как тяжело мужу без детей. В народе уже слухи поползли, мол немощен наш раджа. Бабу поиметь не может, где уж ему племенем управлять?

Но Митрен был мужчиной благочестивым на деле, а не на словах. Идея с наложницей казалась ему какой-то противоестественной. А ещё он был человеком очень религиозным. Почитал всех богов Ирия. И даже пару из тех, кто в Золотом городе не жил. Небесного царя Дьяуса и властительницу смерти Мару, к примеру. Каждому богу он жертвы приносил. Правда некоторым оптом. Сурье, Ашвинам и Ушас – всем вместе и сразу. Вроде как они одну работу выполняли. Но более всех почитал он тех богов, которых видел лично. К его отцу как-то пару раз заглядывал Ваю, один раз был Индра. И, конечно, Митра. Этот у старого раджи каждый год бывал. Можно сказать, что они дружили. Раджа был заядлым охотником и рыболовом. Вот Митра к нему и прилетал отдохнуть от божественных дел на недельку-другую. Прилетал, конечно не в золотых одеждах с короной на голове, а в кожаных штанах, кожаной рубахе и рыжей парке с капюшоном. В общем одевался он, как какой-нибудь охотник с севера. И рожу на себя нацеплял… Такие морды только за Каменным поясом водятся. Глаза раскосые, скулы высокие, волосы чёрные и гладкие. Пойди, догадайся, что это бог света Митра! Но ему того и надо было. Не хотел, чтобы его узнавали. Шутник!