– Они стерли у тебя воспоминания об этом, надеясь остановить процесс. Но сердце у тебя знает правду. И я уверен: ты тоже чувствуешь, что стало темнее. Однако они не знают, что это было всего лишь одно из возможных пророчеств, которое я записал, чтобы было проще тебя найти.

– То есть это ты натравил их на меня.

– Я бы не утверждал так однозначно, – фыркает он с озорной усмешкой. – Проблема этого пророчества о тебе как о предвестнице Апокалипсиса в том, что оно противоречит тому, что ты будешь править в стране света. При этом я чувствую, как внутри тебя растет темнота.

Я с трудом сглатываю.

– Каково мое истинное предназначение, Марви? – решаюсь я спросить очень тихо охрипшим голосом, не уверенная, что хочу услышать ответ.

Марви закрывает глаза.

– Ты предвестница.

Это я уже когда-то слышала. И сержусь, что так много оказалось стерто из моей памяти.

– Что? – уточняю я, потому что знаю, кто такие предвестники.

Семь бедствий – предвестники конца времен. Апокалипсиса. Поэтому я уверена, что это вряд ли что-то хорошее.

– Конца царства света и победы подземного мира. Согласно этому пророчеству. А то пророчество, где ты выбираешь свет, а не тьму, говорит об обратном.

– Что?

Меня охватывает дрожь. Я замираю и смотрю на него. Конечно, я хочу помочь Лирану найти путь в мир света. Но при этом я не хочу, чтобы все здесь погибли или потеряли свою силу. Я не хочу, чтобы что-то случилось с Марви или Серрой, и самое главное – я не хочу, чтобы сюда пришли те, кто все еще обитает в подземном мире.

Темные тени текут у меня по венам прямо в сердце, и в нем опять становится немного темнее. Но это не я. Не я.

– Твой свет сильнее, Навиен. Я в этом уверен. Иначе я бы тебе всего этого не рассказал.

– Но могу ли я что-нибудь изменить?

– Что ж, ты можешь стать правителем светлой страны.

Он улыбается. Наверное, чтобы подбодрить меня. Хотя здесь наверняка есть и другой подтекст. Но я тут же говорю себе, что так думать наивно.

В конце концов, зачем Лирану нужны сведения о том, как попасть в мир света? Конечно, не для чего-то хорошего. И чтобы их получить, он использует меня. Почему бы и нет? Как-никак, я – предвестница зла. Наступления апокалипсиса. Если только я не повернусь лицом к свету. Но как? Во мне все больше и больше преобладает тьма. И просто бороться с ней будет недостаточно. Ведь пророчества – это только сообщения о том, что можно предвидеть, но и изменить их тоже можно. Ни одно из этих предсказаний может на самом деле не сбыться. Ни хорошее, ни плохое.

– Наверное, экскурсию по замку мы устроим завтра, – тихо произносит Марви, протягивая мне книгу, которая все это время лежала на столе, но я не замечала ее. Или он скрывал ее от меня своей магией.

Это апокриф в золотом переплете с чудесными украшениями. На нем что-то написано на незнакомом языке. Но постепенно из надписи складывается слово. Нет. Имя. Марви. Вот почему он скрывал эту книгу. Потому что никто не должен узнать его имя.

– То, что касается тебя, ты найдешь на странице триста шестьдесят семь. – С этими словами он встает и выходит из комнаты.

Внезапно треск поленьев кажется мне оглушительным. Почему они так долго скрывали все это от меня? Боялись, что тогда мною полностью завладеет моя темная демоническая сторона? Но разве на самом деле речь не шла лишь о том, чтобы освободить героев и свергнуть князей?

Почему вдруг мир света становится для них важен, и почему они хотят, чтобы подземный мир пробудился? Или они этого, наоборот, не хотят… И поэтому скрывали от меня все? Да. Наверняка так и есть. Конечно, они хотят, чтобы я обратилась к свету.