– Нет. Стоим, ждем. Пусть сами к нам подъедут. – Гурбан и не подумал объяснять товарищам по оружию, что им угрожает. Да и мало ли как ситуация обернется?.. Но одно он знал точно: ни шагу назад, никаких прыжков на месте. Любая провокация, малейшее проявление страха – смерти подобны.

Гурбан вновь поднес к глазам бинокль. Пять штук грузовиков, «Уралов» и «ЗИЛов», выкрашенных в черный цвет. Старые, еще советские, «жульки», «Волги», мотоциклы разные… А где «таблетка» главаря? Этот микроавтобус, «УАЗ 3909», был особенным, приметным. Если все тачки банды были черными, то «таблетка» – белой, и поговаривали, что изнутри она обшита кожей, ну и все там вообще по высшему разряду.

– Из Белгорода едут. – Доктор потирал ладонью лоб, будто это могло избавить его от последствий сотрясения.

– Вот именно. Они едут, и мы едем. Кто-то должен уступить дорогу. – Гурбан поднял автомат над головой и дал в воздух короткую очередь. – И это будем не мы.

Он знал, что рискует, но иначе с этим шакальём нельзя. Они понимают лишь один язык – язык силы. И не силы даже, а несусветной наглости. Элементарную человечность «черные» считают слабостью. Наступив бандиту на ногу, не стоит рассыпаться в извинениях, надо сразу бить кулаком по роже, а потом пинать скрюченное тело, пока не затихнет. Только тогда бандит проникнется к тебе не уважением, на которое он не способен, но благостным страхом. И если ты будешь достаточно жесток, то станешь чуть ли не богом в его заплывших от синяков глазах…

Гурбан никого не собирался бить, он просто пошел к каравану «черных».

Конец ознакомительного фрагмента.