В кабинет ворвался Гарольд. Не говоря ни слова, он тут же бросился к своему боссу, рванул на его груди рубашку так, что пуговицы в стороны полетели, и сноровисто приступил к прямому массажу сердца. Он так выкладывался, что я даже начала за него болеть, хотя в глубине души была уверена, что его усилия бесполезны.

Спустя еще минуты полторы в комнату ворвалась реанимационная бригада из трех медиков с чемоданом лекарств и портативным дефибриллятором. И это при том, что никаких сирен мы не слышали и скорая не смогла бы приехать так быстро. Медики отстранили Гарольда и продолжили реанимационные процедуры под его контролем.

Воспользовавшись тем, что внимание присутствующих временно было сфокусировано не на нас, мы с Кларком отошли в сторону.

– Я ставлю на жену, – сказала я.

– Статистика на твоей стороне, но мне все же больше нравится Гарольд, – сказал Кларк. – У него есть очевидный мотив.

Ну да, амбициозный молодой человек, находящийся на предпоследней ступеньке своей карьеры, всего в шаге от самого дна, вполне мог организовать смерть своего босса, а прибежал сюда на помощь только для отвода глаз.

Кстати, а как это он так быстро сюда прибежал?

В то, что сердечный приступ был спровоцирован стрессом, а не инициирован при помощи Черного Блокнота, судя по всему, не верила не только я.

– Чисто!

– Разряд!

Тело министра финансов выгнуло дугой.

– Ставлю на двести!

Кларк покачал головой, и я была с ним согласна. Если мы имеем дело с воздействием артефакта, то реанимационные процедуры ни к чему не приведут.

– Чисто!

– Разряд!

Разве что…

– Дайте я попробую.

Медики уставились на меня, словно с ними заговорил внезапно оживший предмет меблировки.

– Дать вам попробовать что?

– Разряд, вот это все, – сказала я.

– Вы врач?

– Нет. Но… – как им объяснить, что если Френсис угодил в канву сюжета, вытащить его оттуда может только Цензор? Как вообще можно объяснить такое непосвященному человеку, чтобы он не принял тебя за сумасшедшую?

– Тогда отойдите в сторону и не мешайте. Ставлю на триста!

Кларк приобнял меня за плечи и отвел в сторону.

– Чисто!

– Разряд!

– Черт побери, Джон!

– Это не поможет, ты же знаешь, – сказал мне Кларк.

Я испытывала некоторое сожаление, по большей части от того, что сорвалась часть нашей сделки, касающаяся ТАКС. А я уже было поверила, что смогу решить все свои чертовы проблемы с агентством…

– Разряд!

– Время смерти шестнадцать пятьдесят три…

– Нет! – возопил Гарольд. – Пробуйте еще!

– Это бесполезно, сэр. Он умер.

– Пробуйте еще!

Медик с дефибриллятором покачал головой.

– Мне очень жаль, но тут уже ничего не поделать.

Вместе с сожалением я испытывала какое-то странное облегчение. То бишь, я с самого начала подозревала, что произойдет какая-то фигня, но не знала, какая именно, и эта неоформленная потенциальная фигня меня напрягала. А когда все уже произошло, стало проще.

Хотя сама жизнь должна была заметно осложниться…

Пока медики накрывали тело, Гарольд наконец-то обратил внимание на нас с Кларком.

– Нам нужно поговорить, – сказал он.

– Несомненно, – сказал Кларк.

– Мне нужно некоторое время, чтобы уладить тут все, – сказал Гарольд. – Вы не согласитесь подождать меня в моем кабинете?

– Хотелось бы понимать, о каком именно времени идет речь, – сказал Кларк.

– Десять-пятнадцать минут.

– Хорошо, – сказал Кларк. – Мы подождем.

– Мой кабинет…

– Я знаю, – сказал Кларк. – Я бывал тут и раньше.

Кабинет у Гарольда был куда скромнее, чем у его покойного босса, но зато гораздо более современный. Псевдовикторианская роскошь здесь присутствовала чисто номинально, зато мониторов на столе было целых три, а на журнальном столике вместо прессы лежал планшет.