– У нас тоже случаются задержки по выплате заработной платы рабочим. По нескольку месяцев так бывает, люди работают, а денег не получают, выдают на руки только небольшие авансы… А как на них прожить?! У всех, ведь, семьи…

– Обидно за страну становится. Представляешь, Ильяс, крупнейший металлургический завод в нашем городе, который строила вся страна, оказался убыточным. Во как! Некоторые цеха и вовсе закрылись. Рабочие не доедают, потому что зарплату им не платят месяцами. Да что там говорить, кругом разруха, как после войны… на улицах света нет. Бездомных бродяг развелось столько… а они норовят утащить все, что плохо лежит. Это понятно, им надо как-то жить, вот они и тащат все, что плохо лежит, воруют овощи с огородов горожан, залазят в дома, тащат, где можно и нет охраны, все металлоконструкции и сдают все в пункты приема металлолома. Их прозвали в народе металлистами. Так они разобрали уже почти половину чугунного забора, который был на центральной городской аллее… Но это полбеды, хуже когда они крадут канализационные металлические люки. По городу страшно ходить, особенно в вечернее время, можно упасть в открытый колодец. Было уже много случаев, когда люди падали в эти колодцы, многие травмировались, есть даже трагические случаи, когда люди погибали, упав на дно колодца. Недавно женщина с соседнего микрорайона возвращалась с работы со второй смены, уже подходя к дому, не увидела открытого колодца…

– И что?

– Упала в колодец, у нее был страшный испуг…

– Она выжила?

– Нет. Умерла от разрыва сердца. И это не единичный случай. В прошлом году ребенок свалился в канализационный колодец, в эту «волчью яму», тоже погиб… А ведь по городу еще есть сотни заброшенных погребов, они зияют черными дырами посреди дворов, где играют дети, ходят люди…

– Что же власть… куда она смотрит? Ведь это не порядок. Надо же колодцы закрывать, нельзя же оставлять их открытыми, – заметил Ильяс. – В советские времена уже бы наказали за это городских чиновников.

– Чиновники думают, как бы им только обогатиться, да в Европу смотаться на шопинг, да детей своих вывозят учиться за границу, чтобы те получили престижное образование за рубежом… наше, получается, образование им не подходит. А все советское ругают, а ведь ничего не строят… все построено в прежние времена – дома, дороги, мосты, электростанции, заводы, которые раньше строили всем миром, а сейчас они оказались в частных руках…

– У нас, Тимофей, тоже есть свои проблемы… – сказал Ильяс. – Куда сейчас от них деться, когда такие времена. – Как жена поживает?

– Альвина? У нее все хорошо.

– Вы все такие же дружные, как и раньше?

– Конечно, держимся друг за дружку, по-другому не выжить в наше суровое время.

– Приедете когда в гости, Тимофей? – спросил Ильяс.

– Даже не знаю, Ильяс, – помотал головой Тимофей, – не знаю… Билеты на поезд подорожали, дорога долгая… несколько суток трястись в холодном вагоне.

– Старый ты стал, Тимофей, вот тебя уже и дорога пугает.

– Ты знаешь, Ильяс, не столько старый, как… даже не знаю, как сказать… устал я от жизни что ли… вот именно от такой жизни, которая в последнее время. В начале девяностых многие хотели независимости, думали все, настанут райские времена, ан нет, дива не случилось. Впрочем, я тогда знал, что не все так просто, разрушить легче, чем построить. Выпало на нашу долю много трудностей, и еще предстоит пережить…

Тимофей Пасечник еще мог долго говорить по телефону со своим старым другом, но разве обо всем расскажешь, о чем ноет сердце по ночам и болит душа. Сон у стариков чуткий, ночи длинные бессонные, о многом думается, вспоминаются прожитые годы…