– Блин… – выдохнул Дукин. – Ты вот серьёзно сейчас?

– А ты думал, в сказке живёшь? – вопросом ответил Скопцов.

– А что с остальными будет? – заинтересованно спросил Гуменюк.

– Что будет… я ж не пророк какой-нибудь, – Скопцов пожал плечами. – Но, думаю, поломают, чтобы свидетельствовали против Иванова и Дукина. А потом под разными предлогами потихоньку отчислить попытаются…

– И тебя тоже? – удивился Семён.

– Да я сам нафиг уйду! Батя хоть убедится, что не надо было меня в военку пихать! Перейду в МГУ на журфак, всего и делов, – он вздохнул, вроде бы успокаиваясь. Но потом случайно задел рукой труп и вздрогнул.

– Хреновый расклад… – констатировал Семён. – Что делать-то будем, а, ребят?

Повисло напряжённое молчание. В конце концов, я решил вмешаться и сказал:

– Надо бы сделать так, что этого всего будто бы никогда не было.

Семён и Серёжа переглянулись.

– В смысле? Куда ты этих денешь? – спросил он, кивнув на трупы. – Мы, блин, в центре лагеря, на секундочку!

– Туда, откуда они пришли, – ответил я. – Надо только до забора дотащить. А там уже не наша проблема. Мало ли какие разборки в лесу бывают?

– В этом есть смысл, – кивнул Семён. – Если трупы найдут там, дело, скорее всего, постараются замять.

– Надо осторожно только… – сказал Гуменюк. – Кто дневальным сейчас?

– Вроде Матросов… – ответил Семён.

– А, ну тогда без проблем – он дрыхнет стоя, и так, что фиг добудишься, – улыбнулся Серёжа.

– Ну что, пошли тогда? – предложил Скопцов, спрыгивая с нар. – Хорошо хоть форму не заляпало…

– Обождите, – неожиданно вмешался Дукин.

– Ночь не бесконечная! – заметил Гуменюк.

– Я вот думаю, что, если выбросим за забор, следы могут остаться. А если с собаками искать будут? Быстро на нашу палатку выйдут…

– Да кому это надо! – Скопцов всплеснул руками.

– Ментам-то, может, и не надо, – возразил Дукин. – А если их хозяева про нас прознают, а? Стопудово до конца дело доведут, они же кровники, все дела.

– Это они нас убить пытались, – резонно заметил Гуменюк.

– И чё? – ответил Дукин.

– Ладно, – сказал я. – Что предлагаешь-то?

– Смотрите, пацаны, какая маза есть… – он заговорщически понизил голос. – В котельной мужик всегда бухой ночью. Вусмерть. Он на ночь грузит уголь, много, так что температура до максимальной доходит. А утром чистит, как в себя приходит. Я там в наряде был на прошлой неделе – знаю, что как… в общем, в топку тело запихнуть – как нефиг-нафиг! И жарит лучше любого крематория!

Снова повисло тягостное молчание. Мы переваривали информацию.

– Вроде звучит лучше, чем просто кинуть за забор, – неожиданно поддержал идею Скопцов.

– Слушайте, а я знаю, как склад РХБЗ открывается… – вмешался Семён. – Там с учений масса напалма неучтённого осталось. Его толкнуть хотели, но учёт никакой не ведётся, точно знаю…

– Ребят… – после небольшой паузы сказал Гуменюк. – Слушайте, мы вот сейчас серьёзно, да? Обсуждаем, как спалить трупы?

Снова молчание.

– Нет, ну а какие варианты? – первым заговорил Семён, всплеснув руками. – Лучше уж сейчас с этим разделаться. А утром забыть это, как кошмар…

– Ну не знаю… – прошептал Гуменюк. – Люди всё-таки…

– Люди? – прошипел Вова; судя по шипящему голосу, его снова обуяла ярость, – Люди?! Блин, ты на нож его посмотри! Скопцов уже дохлым бы был, он ему в шею метил! Ты понял? В шею, как барана!..

– Ладно, ладно, – Гуменюк поднял руки, будто сдаваясь. – Я согласен… только… давайте как-то поскорее с этим, что ли?

Амбалы оказались тяжёлыми. Хорошо, что мы догадались использовать плащ-палатки, которые входили в набор полевого снаряжения, вместо носилок. Заодно и завернули их, так, что не сразу можно было понять, что это такое мы тащим.